Доклад правоприменительной практики Якутского УФАС России с руководством по соблюдению обязательных требований, дающим разъяснение, какое поведение является неправомерным, за 2020 год

01 марта 2021, 19:37

Вставить в блог Напечатать RTF версия

Утвержден

Приказом врио руководителя

Якутского УФАС России

А.Д. Кузьминым

от 26.02.2021 №___

Доклад

правоприменительной практики

Якутского УФАС России

с руководством по соблюдению

обязательных требований,

дающим разъяснение, какое

поведение является неправомерным,

за 2020 год

г. Якутск

2021

Введение.

Доклад правоприменительной практики Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) с руководством по соблюдению обязательных требований, дающим разъяснение, какое поведение является неправомерным, за 2020 год (далее – Доклад), включает в себя анализ и обобщение практики применения антимонопольного законодательства на территории Республики Саха (Якутия) и направлен на разъяснение требований законодательства в целях организации подконтрольными субъектами планирования деятельности с минимизацией рисков нарушения антимонопольного законодательства.

Доклад подготовлен Управлением Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) в рамках ведомственной программы профилактики нарушений обязательных требований законодательства Российской Федерации, контроль за соблюдением которых осуществляет ФАС России, на 2021 год и плановой период 2022 – 2023 годов, утвержденной Приказом ФАС России от 18.11.2020 №1120/20, в целях исполнения пунктов 2.2.5.3 и 2.2.5.4 Плана-графика профилактических мероприятий ФАС России на 2021 год.

При подготовке Доклада Якутское УФАС России руководствовалось рекомендациями разделов 4.2.2 и 4.4 Стандарта комплексной профилактики рисков причинения вреда охраняемым законом ценностям, утвержденного протоколом заседания проектного комитета от 27 марта 2018 г. № 2.

Доклад состоит из следующих разделов:

Раздел 1. Антимонопольный контроль.
- Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде злоупотребления хозяйствующих субъектов доминирующим положением на рынке (статья 10).
- Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде заключения ограничивающего конкуренцию соглашения хозяйствующих субъектов (статья 11).
- Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде недобросовестной конкуренции, связанной с созданием смешения (статья 14.6).
- Практика выдачи предупреждений о прекращении действий органов власти, которые содержат признаки ограничения конкуренции (статья 15).
Раздел 2. Административная ответственность.

Раздел I. Антимонопольный контроль.

Защита конкуренции является непременным условием полноценного развития экономических отношений. Однако ее эффективное осуществление предполагает формирование соответствующей системы уполномоченных органов власти, действенного механизма реализации возложенных на них полномочий при полноценном правовом обеспечении их деятельности, отвечающем реальным потребностям рынка. При этом законодатель исходит из того, что источником угрозы для состояния конкурентной среды являются как поведение хозяйствующих субъектов, которое может приобретать признаки монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, так и действия (бездействие) федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления, иных органов или организаций, осуществляющих их функции, государственных внебюджетных фондов, а также Банка России, которые могут быть направлены на:

- недопущение конкуренции, то есть создание препятствий появлению на рынке новых участников и (или) новых товаров (работ, услуг);

- ограничение конкуренции, то есть принятие мер, влекущих сокращение числа хозяйствующих субъектов на рынке и (или) предлагаемых ими товаров (работ, услуг);

- устранение конкуренции, то есть принятие мер, направленных на вытеснение с рынка большей части хозяйствующих субъектов и (или) предлагаемых ими товаров (работ, услуг).

В силу этого важнейшими составляющими защиты конкуренции признаются:

1) предупреждение нарушений антимонопольного законодательства, состоящее в предотвращении монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции путем своевременного принятия организационных и правовых мер, направленных на нейтрализацию противоправного поведения и условий его реализации;

2) пресечение действий, направленных на нарушение охраняемых прав и законных интересов, означающее принятие уполномоченными на то субъектами неотложных мер, направленных на прекращение нарушения права путем установления запрета на осуществление противоречащих закону действий и предъявления требования восстановления положения, существовавшего до нарушения права. Объектом такого воздействия является длящееся противоправное поведение участника рынка. При ином толковании нарушался бы принцип презумпции добросовестности, согласно которому разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (см. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 7 февраля 2011 г. по делу N А15-2673/2009).

Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон о защите конкуренции) распространяется на отношения, которые связаны с защитой конкуренции, в том числе с предупреждением и пресечением монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, и в которых участвуют российские юридические лица и иностранные юридические лица, организации, федеральные органы исполнительной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, иные осуществляющие функции указанных органов органы или организации, а также государственные внебюджетные фонды, Центральный банк Российской Федерации, физические лица, в том числе индивидуальные предприниматели.

Антимонопольный орган выполняет следующие основные функции:

1) обеспечивает государственный контроль за соблюдением антимонопольного законодательства федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами, хозяйствующими субъектами, физическими лицами, в том числе в сфере использования земли, недр, водных ресурсов и других природных ресурсов;

2) выявляет нарушения антимонопольного законодательства, принимает меры по прекращению нарушения антимонопольного законодательства и привлекает к ответственности за такие нарушения;

3) предупреждает монополистическую деятельность, недобросовестную конкуренцию, другие нарушения антимонопольного законодательства федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами, хозяйствующими субъектами, физическими лицами;

4) осуществляет государственный контроль за экономической концентрацией, в том числе в сфере использования земли, недр, водных ресурсов и других природных ресурсов, а также при проведении торгов в случаях, предусмотренных федеральными законами.

Так, в рамках осуществления антимонопольного контроля Якутским УФАС России в 2020 году:

Рассмотрено 125 заявлений, указывающих на возможные нарушения антимонопольного законодательства;
Возбуждено 18 дел о нарушении антимонопольного законодательства;
Выдано 5 предупреждений о прекращении действий (бездействия), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства.

С 2017 года отмечается постепенное снижение количества поданных заявлений, указывающих на возможные нарушения антимонопольного законодательства, и принятия решений о наличии нарушения антимонопольного законодательства.

Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде злоупотребления хозяйствующих субъектов доминирующим положением на рынке (статья 10)

Часть 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции устанавливает запрет на действия (бездействие) занимающего доминирующее положение хозяйствующего субъекта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей.

Злоупотреблением доминирующим положением, результатом которого является или может являться ущемление интересов неопределенного круга потребителей следует рассматривать, например, установление или поддержание доминирующим хозяйствующим субъектом монопольно высокой или монопольно низкой цены товара.

Заявления физических лиц о нарушении антимонопольного законодательства доминирующим хозяйствующим субъектом путем ущемления их интересов, не связанных с предпринимательской деятельностью, а также не связанных с недопущением, ограничением, устранением конкуренции или не связанных с ущемлением интересов неограниченного круга потребителей подлежат направлению в течение семи дней с момента их регистрации в соответствующий орган исполнительной власти на основании части 3 статьи 8 Федерального закона от 02.05.2006 N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации" с обязательным уведомлением таких граждан о переадресации.

Согласно пункту 1 Положения о Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 N 332, Роспотребнадзор является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции, в том числе, федерального государственного надзора в области защиты прав потребителей.

Таким образом, поступившее в антимонопольный орган заявление гражданина об ущемлении доминирующим хозяйствующим субъектом его интересов в связи с исполнением обязательств, возникающих из договорных или преддоговорных отношений подлежит направлению в Роспотребнадзор для рассмотрения в соответствии с компетенцией, поскольку в указанном случае гражданин должен пользоваться правами, предоставленными ему Законом Российской Федерации "О защите прав потребителей" и изданными в соответствии с ним иными правовыми актами.

Ущемление доминирующим хозяйствующим субъектом интересов гражданина может быть связано с нарушением правил предоставления коммунальных услуг.

Такие заявления антимонопольному органу необходимо направлять в соответствующий орган государственного жилищного надзора, поскольку в соответствии с Положением о государственном жилищном надзоре, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 11.06.2013 N 493, в целях осуществления государственного жилищного надзора органы государственного жилищного надзора в пределах установленных полномочий организуют и проводят плановые и внеплановые документарные и выездные проверки соблюдения органами государственной власти, органами местного самоуправления, а также юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями и гражданами обязательных требований, в том числе, к предоставлению коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домах; определению размера и внесению платы за коммунальные услуги; порядку и условиям заключения договоров управления многоквартирными домами и иных договоров, обеспечивающих управление многоквартирным домом, в том числе содержание и ремонт общего имущества в многоквартирном доме, договоров, содержащих условия предоставления коммунальных услуг, и договоров об использовании общего имущества собственников помещений в многоквартирном доме.

Также граждане подают заявления об ущемлении их интересов страховыми организациями.

В таких случаях заявление подлежит переадресации антимонопольным органом в Банк России, поскольку согласно пункту 18.4 статьи 4 Федерального закона от 10.07.2002 N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" Банк России осуществляет защиту прав и законных интересов акционеров и инвесторов на финансовых рынках, страхователей, застрахованных лиц и выгодоприобретателей, признаваемых таковыми в соответствии со страховым законодательством, а также застрахованных лиц по обязательному пенсионному страхованию, вкладчиков и участников негосударственного пенсионного фонда по негосударственному пенсионному обеспечению.

Вместе с тем, следует отметить случаи, когда гражданин заявляет о действиях хозяйствующих субъектов, связанных с нарушением правил подключения (технологического присоединения) к соответствующим сетям.

В таких случаях по заявлению антимонопольным органом должно быть принято решение о возбуждении дела об административном правонарушении, ответственность за которое предусмотрена статьей 9.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП).

Кроме того, распространены случаи, когда обязанным в соответствии с положениями части 9 статьи 13 Федерального закона от 23.11.2009 N 261-ФЗ "Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" лицом нарушается порядок установки, замены, эксплуатации приборов учета используемых энергетических ресурсов в отношении конкретного гражданина - собственника жилого дома или собственников помещений в многоквартирном доме.

Примеры нарушений статьи 10 Закона о защите конкуренции, выявленных Якутским УФАС России:

Пример 1.

Дело №014/01/10-370/2020 о нарушении антимонопольного законодательства.

Суть правонарушения: в Управление Федеральной антимонопольной службы по РС (Я) Прокуратурой РС (Я) направлено заявление адвоката Д. в интересах ООО «Витор» о нарушении ПАО «Якутскэнерго» антимонопольного законодательства путем начисления излишнего энергопотребления по неисправному прибору учета, неисполнения обязанности по проведению проверок приборов учета на объекте потребителя, расположенного по адресу: г. Якутск, ул. Челюскина, д. 40 К.

Как следует из материалов дела, 16.02.2016 года между ПАО «Якутскэнерго» и ООО «Витор» заключен договор №52645 на энергоснабжение.

ПАО «Якутскэнерго» 16.05.2019 получило заявление о необходимости проведения внеплановой проверки прибора учета, которое содержало описание причин, обусловивших проведение такой проверки, в частности: данные прибора учета по акту №2567 контрольного снятия показаний приборов учета от 11.04.2019 года не верные, средний расход электроэнергии превышает в 4,5 раза среднегодовой расход.

Однако, компания не организовала проведение внеплановой проверки прибора учета, не установило соответствии (несоответствии) расчетного прибора учета требованиям, предъявляемым к такому прибору учет, дату выхода расчетного прибора учета из строя, а 21.05.2019 г. составила акт №3252 контрольного снятия показаний приборов учета, согласно которому, прибор учета бракуется по заявке абонента.

Согласно данным показаний приборов учета из актов №2567 и №3252 потребление электрической энергии с 11.04.2019 по 21.05.2019 г. составило 104480 кВтч. Данный объем выше на 68% «возможного» месячного потребления электроэнергии исходя из мощности работы энергопринимающих устройств потребителя (61897,3 кВтч.) и выше в 3,3 раза договорного месячного потребления электрической энергии, указанного в приложение № 1 договора.

На основании материалов дела Комиссия пришла к выводу, что ПАО «Якутскэнерго» по заявлению ООО «Витор» не организовало проведение внеплановой проверки прибора учета, не установило соответствие (несоответствие) расчетного прибора учета требованиям, предъявляемым к такому прибору учет, дату выхода расчетного прибора учета из строя в том числе не провело инструментальную проверку прибора учета, хотя возможность проведения такой проверки предусмотрено п. 172 Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденных постановлением Правительства РФ от 04.05.2012 № 442 (далее Основные положения № 442) и п. 8.7 договора № 52645. ПАО «Якутскэнерго», нарушив пункты п. 136, 176, 179, 166 Основных положений № 442 путем не исполнения договорных обязательств, не применения расчетного способа определения объемов электроэнергии, выставления по показаниям неисправного прибора учета за март, апрель 2019 г. в завышенном объеме потребления электроэнергии, который превышает установленную максимальную мощность энергопринимающих устройств потребителя в размере 197,12 квт, указанную в договоре, тем самым ущемив интересы ООО «Витор» в сфере предпринимательской деятельности, ПАО «Якутскэнерго» совершило правонарушение, запрещенное частью 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

Квалификация нарушения: нарушение части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции».

Содержание решения комиссии:

1. Признать публичное акционерное общество «Якутскэнерго» нарушившим часть 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции».

2. Предписание о совершении действий, направленных на устранение нарушения антимонопольного законодательства не выдавать в связи с заменой прибора учета.

3. Материалы настоящего дела передать должностному лицу Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) для решения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренного статьей 14.31 Кодекса РФ об административных правонарушениях.

В отношении юридического лица возбуждено дело № 014/04/14.31-3249/2020 об административном правонарушении, ПАО «Якутскэнерго» признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ, назначено назначить административное наказание в виде административного штрафа в размере 2 709 518, 63 руб., исполнено.

Пример 2.

Дело №014/01/10-3519/2019 о нарушении антимонопольного законодательства.

Суть правонарушения: в Якутское УФАС России от прокуратуры Усть-Майского района Республики Саха (Якутия) поступило заявление ГБУ РС(Я) «Усть-Майская ЦРБ» о принятии мер прокурорского реагирования по факту повышения АО «Теплоэнергосервис» тарифа на тепловую энергию с 4 115,14 руб./Гкал до 22 410,00 руб./Гкал, то есть более чем в 5 раз.

Государственный комитет по ценовой политике Республики Саха (Якутия) руководствуясь частью 2.1 и 2.2 статьи 8 Федерального закона от 27.07.2010 №190-ФЗ «О теплоснабжении», а также пунктом 5 (5) Основ ценообразования в сфере теплоснабжения, утвержденных постановлением Правительства РФ от 22.10.2012 № 1075 «О ценообразовании в сфере теплоснабжения» исключило все моно – котельные из состава регулируемых тарифов вне зависимости от мощности и поставляемых объемов тепловой энергии.

Между АО «Теплоэнергосервис» и ГБУ РС(Я) «Усть-Майская ЦРБ» был заключен договор №00042 на поставку теплоснабжения.

04.07.2019 г. АО «Теплоэнергосервис» направил в адрес ГБУ РС(Я) «Усть-Майская ЦРБ» письмо о заключении дополнительного соглашения к вышеуказанному договору, где тарифы на поставку теплоэнергоресурсов увеличены с 4115,14 руб. до 22410,00 руб., более чем в 5 раз. В качестве основания увеличения тарифов АО «Теплоэнергосервис» указал пункт 3 части 2.1 статьи 8 Федерального закона от 27.07.2010 №190-ФЗ «О теплоснабжении».

АО «Теплоэнергосервис» после отмены государственного ценового регулирования резко повысило, практически в пять раз цены на тепловую энергию для абонентов, подключенных к монокотельной «Туббольница» Усть-Майского района на 2019г. и 2020 г., тариф на тепловую энергию установило выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли.

На основании материалов дела Комиссия пришла к выводу, что в действиях (бездействии) АО «Теплоэнергосервис», выразившиеся в установлении предельной цены (тарифа) на тепловую энергию, поставляемую монопотребителю – ГБУ РС(Я) «Усть-Майская ЦРБ», выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли, которые превышают сумму необходимых расходов из прибыли, повлекших за собой ущемление прав и законных интересов заявителя ГБУ РС(Я) «Усть-Майская ЦРБ».

АО «Теплоэнергосервис» при установлении предельной цены на тепловую энергию, поставляемую потребителям, тепловые установки которых соединены с котельной «Туббольница» п. Усть-Мая рентабельность определило в размере 19,61%, что выше в 15 раз уровня нормативной рентабельности - 1,3%, которая установлена ГКЦ РС (Я) для остальных потребителей пос. Усть – Мая, что указывает на превышение необходимого обоснованного уровня расходов из прибыли.

Установленное в ходе проверки расчета тарифа АО «Теплоэнергосервис» завышение отдельных статей тарифа привело к завышению показателя «Необходимая валовая выручка» на сумму 1675,40 тыс. рублей, что, в свою очередь, при неизменном отпуске тепловой энергии и себестоимости, привело к необоснованному завышению тарифа на тепловую энергию на величину 3 147,69 руб./Гкал (см. таблицу).

В соответствии с изложенным, в ходе проверки правильности расчета тарифа на основании представленных теплоснабжающей организацией данных установлено, что обоснованный уровень тарифа на тепловую энергию на период с 01.07.2019 по 30.06.2020 составляет – 19 262,31 руб./Гкал, против установленного АО «Теплоэнергосервис» тарифа – 22 410 руб./Гкал.

Таким образом, АО «Теплоэнергосервис» на период с 01.07.2019 по 30.06.2020 предельную цену (тариф) на тепловую энергию, поставляемую монопотребителю ГБУ РС (Я) «Усть-Майская ЦРБ», установило выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли.

В своих возражения на заключение Комиссии АО «Теплоэнергосервис» фактическими данными за 2019 г. подтвердило, что предельную цену (тариф) на тепловую энергию, поставляемую монопотребителю ГБУ РС(Я) «Усть-Майская ЦРБ» с 01.07.2019, установило выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли.

Содержание решения комиссии:

1. Признать акционерное общество «Теплоэнергосервис» нарушившим часть 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

2. Предписание о совершении действий, направленных на устранение нарушения антимонопольного законодательства не выдавать в связи с отключением от теплоснабжения здания противотуберкулезного диспансера ГБУ PC(Я) «Усть-Майская ЦРБ» (Туберкулезная больница п. Усть-Мая) по причине ликвидации противотуберкулезной больницы с 01.01.2020.

Дела об административном правонарушении по части 2 статьи 14.31 КоАП в отношении юридического и должностного лица возбуждаются.

Практика оспаривания в судебном порядке решений антимонопольного органа по делам о нарушении статьи 10 Закона о защите конкуренции и обращения антимонопольных органов в суд с исковыми требованиями:

Номер судебного дела: А58-6339/2018

Обжалуемое дело: № 03-53/17А

Существо требований заявителя: о признании недействительным решения Якутского УФАС России № 03-53/17А от 25.04.2018 о нарушении антимонопольного законодательства в отношении АО «Теплоэнергосервис».

Суть правонарушения:

Материалами дела и решением антимонопольного органа установлено и доказано, что в действиях в действиях (бездействии) АО «Теплоэнергосервис», выразившихся в нарушении порядка ограничения и прекращения подачи тепловой энергии потребителю, установленного частью 1 статьи 22 Закона о теплоснабжении, пунктами 92-94 Правил организации теплоснабжения в Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 08.08.2012 № 808 (далее – Правила № 808) (в частности, не предупреждении потребителя о возможности введения ограничения подачи тепловой энергии, теплоносителя в случае неуплаты задолженности до истечения 2-го периода платежа, не применении частичного ограничения подачи тепловой энергии, теплоносителя путем сокращения подаваемого объема теплоносителя и (или) снижения его температуры либо прекращения подачи тепловой энергии или теплоносителя потребителю в определенные периоды в течение суток, недели или месяца); в прекращении подачи тепловой энергии, теплоносителя потребителю в нарушение требований пункта 82 Правил № 808 не путем осуществления переключений на тепловых сетях (при наличии такой возможности), а путем видимого разрыва трубопровода подачи тепла; во введении с 24, 26, 28, 29, 30 июня 2017 года, 01 июля 2017 года по октябрь –декабрь 2017 года в нарушение требований положений пунктов 82, 93-94 Правил № 808 полного прекращения подачи тепловой энергии путем отключения с видимым разрывом на объекты – канализационные насосные сборники ООО «Организация коммунального комплекса «Персей», осуществляющей водоотведение, прием сточных вод абонентов в централизованную систему водоотведения и обеспечивающей их транспортировку, очистку и сброс в водный объект, лишив последнего возможности осуществлять услуги по водоотведению перед потребителями – жильцами домов и социальными учреждениями п. Усть-Нера Оймяконского района РС (Я), что привело к возникновению чрезвычайной ситуации – разливу канализационных вод на территории поселка, нарушило права добросовестных абонентов и неопределенного круга лиц на получение соответствующих коммунальных услуг; в нарушении порядка ограничения и прекращения подачи тепловой энергии, установленного жилищным законодательством в нарушение пункта 96 Правил № 808; в расторжении договора № 00043 на энергоснабжение от 22.01.2016 в одностороннем порядке в нарушение части 1 статьи 10, части 1 статьи 426 Гражданского кодекса РФ, части 7 статьи 15, 22 Закона о теплоснабжении, пункта 12, 76 Правил № 808; в не возобновлении подачи тепловой энергии ООО «Организация коммунального комплекса «Персей» на канализационные сборники, расположенные в п. Усть-Нера Оймяконского района РС (Я) и обеспечивающие систему водоотведения жилых домов и социальных объектов п. Усть-Нера-Оймяконского района РС (Я) в установленные пунктом 100 Правил № 808 сроки; в неправомерной выдаче технических условий на подключение к сетям теплоснабжения от 19.09.2017 № 3/КНС, от 19.09.2017 № 10/КНС, от 19.09.2017 № 15/КНС, от 19.09.2017 № 8/КНС, от 19.09.2017 № 5/КНС, от 19.09.2017 № 4/КНС, от 19.09.2017 № 11/КНС, от 19.09.2017 № 47/КНС, от 19.09.2017 № 48/КНС, от 19.09.2017 № 46/КНС, от 19.09.2017 № 45/КНС, от 19.09.2017 № 43/КНС, от 19.09.2017 № 42/КНС, от 19.09.2017 № 41/КНС, от 19.09.2017 № 47/КНС, от 19.09.2017 № 40/КНС, от 19.09.2017 № 39/КНС, от 19.09.2017 № 38/КНС, от 19.09.2017 № 37/КНС, от 19.09.2017 № 36/КНС, от 19.09.2017 № 35/КНС, от 19.09.2017 № 34/КНС в нарушение требований пункта 82 Правил № 808, пункта 1 Правил определения и предоставления технических условий подключения объекта капитального строительства к сетям инженерно-технического обеспечения, утвержденные постановлением Правительства РФ от 13.02.2006 № 83, и в установлении в них неправомерного требования об установке приборов учета тепловой энергии и контроля давления и регулирующих кранов для последующей регулировки расхода теплоносителя под угрозой неподачи тепловой энергии потребителю, что не предусмотрено Федеральным законом от 23.11.2009 № 261-ФЗ «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», которые повлекли за собой ущемление прав и законных интересов ООО «Организация коммунального комплекса «Персей» в сфере предпринимательской деятельности, прав абонентов на получение соответствующих коммунальных услуг и неопределенного круга лиц, имеется нарушение требований части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций подтвердили законность решения Якутского УФАС России (после отмены Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа 01 августа 2019 года решения Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) от 29.12.2018 по делу № А 58-6339/2018 и постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда от 22.03.2019 и направления дела на новое рассмотрение).

Судебные инстанции указали на неправомерный односторонний отказ общества от договора теплоснабжения, нарушение порядка прекращения подачи тепловой энергии потребителю, в том числе путем видимого разрыва трубопровода, а также создание условий для затягивания процедуры заключения нового договора теплоснабжения на иных условиях и несоблюдение сроков по возобновлению подачи тепловой энергии на объекты ООО «ОКК «Персей».

Не согласившись с решением Управления, общество попыталось обжаловать их в суде, однако апелляция и кассация подтвердили законность действий Якутского УФАС России.

29 сентября 2020 года Верховный Суд Российской Федерации отказал субъекту естественной монополии в рассмотрении жалобы Судебной коллегией по экономическим спорам.

В связи с признанием 04 июня 2020 года Арбитражным суд Восточно-Сибирского округа по делу А58-6339/2018 законным решения Якутского УФАС России № 03-53/17А от 25.04.2018 о нарушении антимонопольного законодательства в отношении АО «Теплоэнергосервис» и оставлением без изменения решения Арбитражного суда Республики Саха (Якутия), постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда, 10 июня 2020 года в связи с данным обстоятельством Арбитражным судом города Москвы отменено решение Арбитражного суда города Москвы от 22 апреля 2019 года по делу №А40-293123/18-139-2892 по новым обстоятельствам по отношению к рассматриваемому спору.

17 июля 2020 года Арбитражный суд города Москвы подтвердил, что факт совершения заявителем правонарушения установлен решением антимонопольного органа и подтвержден вступившим в законную силу судебным актом.

Как следует из решения, судом рассмотрены все доводы заявителя, однако они не могут служить основанием для удовлетворения заявленных требований и расцениваются судом, как направленные на уклонение от административной ответственности. Суд пришел к выводу о законности оспариваемого постановления, а также решения ФАС России от 08.11.2018, принятого в порядке подведомственности.

Номер судебного дела: А58-9516/2017

Обжалуемое дело: № 03-52/16А, 03-20/17А

Существо требований заявителя: о признании недействительными решения от 31.10.2017 по делу № 03-52/16А, 03-20/17А о нарушении антимонопольного законодательства, предписания от 31.10.2017 по делу № 03-52/16А, 03-20/17А о нарушении антимонопольного законодательства, о признании незаконным и отмене постановления от 12.10.2018 о назначении административного наказания по делу № 03-182/18-14.31 об административном правонарушении.

Суть правонарушения: решением Комиссии Якутского УФАС России от 31.10.2017 № 03-52/16А, 03-20/17А ФКП «Аэропорты Севера» признано нарушившим требования части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» путем самостоятельного установления и применения тарифов за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени (пункты 3.4, 3.5, 3.6 Прейскуранта Единых цен и тарифов на прочие аэропортовые услуги в филиалах ФКП «Аэропорты Севера»), не предусмотренных действующим законодательством Российской Федерации и в отсутствие на то полномочий, в нарушении единых требований к установлению тарифов и сборов и тем самым повлекших ущемление прав заявителей – ООО ПКАП «Дельта К» и АО «Авиакомпания «Полярные авиалинии» в сфере предпринимательской деятельности, а также незаконного установления и применения максимального времени обслуживания воздушных судов, осуществляемого вне периода работы аэропорта при фактическом покрытии установленной Приказом № 241 40 %-ной надбавкой всех расходов, возникающих с оказанием данной услуги во вне регламентное время, повторного включения в стоимость 1 часа работы аэропорта вне регламента одних и тех же расходов, уже включенных в стоимостную основу регулируемых ФАС России тарифов и сборов за обслуживание воздушных судов в аэропортах, повторного начисления в стоимости 1 часа работы аэропорта вне регламента накладных расходов и рентабельности, экономически необоснованного увеличения предприятием расходов по ФОТ персонала, включенного в расчет стоимости 1 часа работы аэропорта вне регламента, взимания тарифа за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени не за фактически предоставляемые потребителям услуги.

Не согласившись с решением и предписанием Якутского УФАС России, ФКП «Аэропорты Севера» обжаловало их в судебном порядке.

30 сентября 2019 года Четвертый арбитражный апелляционный суд оставил без удовлетворения апелляционную жалобу ФКП «Аэропорты Севера», оставив решение Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) по делу № А58-9516/2017 без изменения.

Суд апелляционной инстанции отметил правильность выводов антимонопольного органа о том, что условия установления и взимания платы за обслуживание в аэропортах, осуществляемое вне регламента работы аэропорта, однозначно определены законом и изданными в соответствии с ним правовыми актами полномочного органа государственного регулирования деятельности в сфере гражданской авиации, которые не предусматривают тарифа (сбора) за продление регламента работы аэропорта. При этом Правила взимания рассчитанной на основе тарифов и сборов платы за обслуживание воздушных судов в аэропортах и воздушном пространстве Российской Федерации (приложение № 2), утвержденные приказом Минтранса России от 17.07.2012 № 241 «Об аэронавигационных и аэропортовых сборах, тарифах за обслуживание воздушных судов в аэропортах и воздушном пространстве Российской Федерации», предоставляют возможность аэропортам компенсировать свои затраты за обслуживание вне периода их работы путем установления 40 %-ной надбавки к соответствующим тарифам за оказанные в этот период услуги, а соответствующие тарифы и сборы в сфере наземного обслуживания воздушных судов подлежат регистрации и/или опубликованию в установленном порядке; и пришел к выводу, что действия Предприятия по самостоятельному установлению и применению им тарифов за обеспечение работы аэропорта вне регламента свыше максимального времени, не зарегистрированных и/или опубликованных в установленном порядке, нарушают установленный нормативными правовыми актами порядок ценообразования.

После в вступления решения первой инстанции в законную силу ФКП «Аэропорты Севера» исполнило предписание Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия), отменив приказ ФКП «Аэропорты Севера» от 17.06.2015 № 328 «Об утверждении максимального времени обслуживания воздушных судов вне периода работы аэропорта, установленного регламентом работы аэропорта по филиалам-аэропортам ФКП «Аэропорты Севера», приказ ФКП «Аэропорты Севера» от 17.06.2015 № 327 о введении в действие с 01.07.2015 года Прейскуранта Единых цен и тарифов на прочие аэропортовые услуги в филиалах ФКП «Аэропорты Севера», Прейскуранты Единых цен и тарифов на прочие аэропортовые услуги в филиалах ФКП «Аэропорты Севера», утвержденные от 17 июня 2015 года, от 11 мая 2016 года, от 28 декабря 2016 года, и прекратило взимание платы – тарифов за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени.

13 февраля 2020 года Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа оставил без удовлетворения кассационную жалобу ФКП «Аэропорты Севера», оставив решение Арбитражного суда РС (Я) от 23 мая 2019 года по делу № А58-9516/2017, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 04 октября 2019 года по тому же делу в части доказанности нарушения предприятием запретов, установленных статьей 10 Законом о защите конкуренции, соответствия оспариваемых решения и предписания антимонопольного органа действующему законодательству и отсутствия нарушения прав и законных интересов предприятия без изменения.

Суд признал правильными выводы судов первой и апелляционной инстанций о доказанности антимонопольным органом в действиях ФКП «Аэропорты Севера» по самостоятельному установлению и применению тарифов за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени (пункты 3.4, 3.5, 3.6 Прейскуранта), не предусмотренных действующим законодательством в отсутствие на то полномочий, в нарушении единых требований к установлению тарифов и сборов, незаконному установлению и применению максимального времени обслуживания воздушных судов, осуществляемого вне периода работы аэропорта при фактическом покрытии установленной Приказом № 241 40% надбавкой всех расходов, возникающих с оказанием данной услуги во вне регламентное время, включению в часовую плату за продление регламента экономически необоснованных расходов, нарушения части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, поскольку указанные действия свидетельствуют о выходе предприятия за допустимые пределы осуществления гражданских прав, что приводит к ущемлению прав заявителей (потребителей услуг предприятия) ООО ПКП «Дельта К» и АО «Авиакомпания «Полярные авиалинии» в сфере предпринимательской деятельности.

При этом рассмотрев кассационную жалобу Якутского УФАС России о неправомерном снижении судами назначенного антимонопольным органом штрафа, суд Восточно-Сибирского округа согласился с позицией антимонопольного органа и постановил судебные акты судов первой и апелляционной инстанции по делу № А58-9516/2017 в части удовлетворения заявленных требований в признания незаконным постановления Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) от 12.10.2018 № 03-182/18-14.31 в части изменения и назначения административного наказания в виде административного штрафа в размере 100 000 рублей Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа отменить, дело направить в Арбитражный суд РС (Я) на новое рассмотрение.

Суд округа признал неправомерным назначение судами предприятию минимального размера штрафа, установленного частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ, без проведения соответствующих расчетов, оставивших без внимания имеющиеся в материалах дела сведения о размере выручки предприятия, а также о размере выручки по всем филиалам в отдельности, в том числе за продление регламента и, не осуществив соответствующие расчеты штрафа.

09.12.2020 Четвертый арбитражный апелляционный суд решение Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) от 14 августа 2020 года по 15 делу № А58-9516/2017 в обжалуемой части оставил без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Установленный антимонопольным органом и подтвержденный судом факт нарушения ФКП «Аэропорты Севера» антимонопольного законодательства явился может служить основанием для реализации лицами, права и интересы которых ущемлены в результате данного нарушения антимонопольного законодательства, права обращения в соответствии со статьей 37 Закона о защите конкуренции в суд с исками в целях восстановления имущественной сферы, которая была нарушена.

Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде заключения ограничивающего конкуренцию соглашения хозяйствующих субъектов (статья 11).

В соответствии с пунктом 18 статьи 4 Закона о защите конкуренции соглашение – договоренность в письменной форме, содержащаяся в документе или нескольких документах, а также договоренность в устной форме.

Таким образом, Закон о защите конкуренции содержит более широкое понятие соглашения, не ограниченное только понятием соглашения в форме гражданско-правового договора.

При этом, антиконкурентные соглашения являются правонарушением и поэтому не подлежат оценке с точки зрения соответствия требованиям, которые предъявляются гражданско-правовым законодательством к форме договоров (сделок).

Следовательно, не соблюдение формы гражданско-правового договора не может расцениваться как свидетельство отсутствия недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством соглашения.

Статья 11 Закона о защите конкуренции содержит запреты на соглашения, ограничивающие конкуренцию и устанавливает признаки недопустимых соглашений.

Так, признаются картелем и запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами-конкурентами, то есть между хозяйствующими субъектами, осуществляющими продажу товаров на одном товарном рынке, или между хозяйствующими субъектами, осуществляющими приобретение товаров на одном товарном рынке, если такие соглашения приводят или могут привести к:

1) установлению или поддержанию цен (тарифов), скидок, надбавок (доплат) и (или) наценок;

2) повышению, снижению или поддержанию цен на торгах;

3) разделу товарного рынка по территориальному принципу, объему продажи или покупки товаров, ассортименту реализуемых товаров либо составу продавцов или покупателей (заказчиков);

4) сокращению или прекращению производства товаров;

5) отказу от заключения договоров с определенными продавцами или покупателями (заказчиками).

В соответствии с частью 2 статьи 11 Закона о защите конкуренции запрещаются "вертикальные" соглашения между хозяйствующими субъектами (за исключением "вертикальных" соглашений, которые признаются допустимыми в соответствии со статьей 12 Закона о защите конкуренции), если:

1) такие соглашения приводят или могут привести к установлению цены перепродажи товара, за исключением случая, если продавец устанавливает для покупателя максимальную цену перепродажи товара;

2) такими соглашениями предусмотрено обязательство покупателя не продавать товар хозяйствующего субъекта, который является конкурентом продавца. Данный запрет не распространяется на соглашения об организации покупателем продажи товаров под товарным знаком либо иным средством индивидуализации продавца или производителя.

Запрещаются также соглашения хозяйствующих субъектов, являющихся участниками оптового и (или) розничных рынков электрической энергии (мощности), организациями коммерческой инфраструктуры, организациями технологической инфраструктуры, сетевыми организациями, если такие соглашения приводят к манипулированию ценами на оптовом и (или) розничных рынках электрической энергии (мощности).

Согласно части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции запрещаются иные соглашения между хозяйствующими субъектами (за исключением "вертикальных" соглашений, которые признаются допустимыми в соответствии со статьей 12 Закона о защите конкуренции), если установлено, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. К таким соглашениям могут быть отнесены, в частности, соглашения:

1) о навязывании контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора (необоснованные требования о передаче финансовых средств, иного имущества, в том числе имущественных прав, а также согласие заключить договор при условии внесения в него положений относительно товаров, в которых контрагент не заинтересован, и другие требования);

2) об экономически, технологически и иным образом не обоснованном установлении хозяйствующим субъектом различных цен (тарифов) на один и тот же товар;

3) о создании другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка;

4) об установлении условий членства (участия) в профессиональных и иных объединениях.

Согласно части 5 статьи 11 Закона о защите конкуренции физическим лицам, коммерческим организациям и некоммерческим организациям запрещается осуществлять координацию экономической деятельности хозяйствующих субъектов, если такая координация приводит к любому из последствий, которые указаны в частях 1 - 3 указанной статьи, которые не могут быть признаны допустимыми в соответствии со статьями 12 и 13 Закона о защите конкуренции или которые не предусмотрены федеральными законами.

Хозяйствующий субъект вправе представить доказательства того, что заключенные им соглашения, предусмотренные частями 2 - 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, могут быть признаны допустимыми в соответствии со статьей 12 или частью 1 статьи 13 Закона о защите конкуренции.

Требования статьи 11 Закона о защите конкуренции не распространяются на соглашения о предоставлении и (или) об отчуждении права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг.

Примеры нарушений статьи 11 Закона о защите конкуренции, выявленных Якутским УФАС России:

Дело №014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательства

Квалификация нарушения: пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

В Управление Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) поступило заявление ООО «Сахаагроспецоборудование», указывающее на признаки заключения антиконкурентного соглашения при участии в торгах на поставку сена в действиях ООО «Сахапрофмодуль», ООО «Ситис», ООО «Селекционный центр» и ИП З.

Исходя из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 9 Обзора по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г., факт наличия антиконкурентного соглашения не ставится в зависимость от его заключения в виде договора по правилам, установленным гражданским законодательством, включая требования к форме и содержанию сделок, и может быть доказан в том числе с использованием совокупности иных доказательств, в частности фактического поведения хозяйствующих субъектов. О наличии соглашения может свидетельствовать совокупность установленных антимонопольным органом обстоятельств, в том числе единообразное и синхронное поведение участников, и иных обстоятельств в их совокупности и взаимосвязи.

Квалификация поведения хозяйствующих субъектов как противоправных действий (противоправного соглашения) по пункту 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции предполагает установление антимонопольным органом намеренного поведения каждого хозяйствующего субъекта определенным образом для достижения заранее оговоренной участниками аукциона цели, причинно-следственной связи между действиями участников аукциона и поддержанием цены на торгах, соответствием результата действий интересам каждого хозяйствующего субъекта и одновременно их заведомой осведомленностью о будущих действиях друг друга. При этом правовое значение придается также взаимной обусловленности действий участников аукциона при отсутствии внешних обстоятельств, спровоцировавших синхронное поведение участников рынка.

Факт заключения антиконкурентного соглашения, как следует из утвержденных протоколом Президиума ФАС России от 17.02.2016 разъяснений № 3 «Доказывание недопустимых соглашений (в том числе картелей) и согласованных действий на товарных рынках, в том числе на торгах», может быть установлен как на основании прямых доказательств, так и совокупности косвенных доказательств.

Исследовав материалы дела N 014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательства, а также рассмотрев пояснения, доводы и возражения Ответчиков в отношении обстоятельств, изложенных в Заключении, Комиссия УФАС России, учитывая совокупность имеющихся доказательств, в частности:

аффилированность лиц (в том числе наличие тесных связей между конкурентами);
подача заявок, ценовых предложений, заключение контрактов с одинаковых IP-адресов с незначительным разрывом времени;
подготовка заявок на участие в торгах одним и тем же лицом;
письменные пояснения ООО «Ситис», ООО «Селекционный центр» и ИП З. по делу, подтверждающие заключение между данными лицами антиконкурентного соглашения;
результаты исследования конкурентной среды на торгах, установили, что ООО «Ситис», ООО «Селекционный центр» и ИП Заболоцкой О.Л. заключили и участвовали в ограничивающем конкуренцию соглашении, которое привело к составу нарушения пункта 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции при участии в электронных аукционах;

Учитывая изложенное, Комиссия Управления пришла к выводу о необходимости квалификации действий ООО «Ситис», ООО «Селекционный центр» и ИП З. по пункту 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

Таким образом, Комиссия территориального антимонопольного органа пришла к мотивированному выводу о том, что ООО «Ситис», ООО «Селекционный центр» и ИП З. заключили и участвовали в антиконкурентном соглашении, реализация которого привела (могла привести) к поддержанию цен на торгах на поставку сена, нарушив тем самым требования пункта 2 части 11 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

Практика оспаривания в судебном порядке решений антимонопольного органа по делам о нарушении статьи 11 Закона о защите конкуренции:

Номер судебного дела: А58-1052/2020.

Требования заявителя: о признании незаконным и отмене решения Якутского УФАС России по делу №014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательства.

Квалификация нарушения: пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

Постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда по делу №А58-1052/2020 от 23 декабря 2020 года установлено следующее.

Заявитель (ООО «Диагност») обратился в арбитражный суд с заявлением к Якутскому УФАС России о признании недействительным решения от 26.11.2019 №014/01/11-530/2019 о нарушении антимонопольного законодательства, постановления по делу об административном правонарушении от 04 марта 2020 года №014/04/14.32-257/2020.

Решением суда первой инстанции от 09.09.2020 заявителю отказано в удовлетворении требования о признании недействительным решения №014/01/11-530/2019 о нарушении антимонопольного законодательства.

Как правильно указал суд первой инстанции, соглашение является согласованным выражением воли двух или более участников. Согласованность выражения воли означает осведомленность каждого из участников о намерении каждого другого участника действовать определенным образом. Согласованность воли невозможна без намерения каждого из участников действовать сообразно с известными ему предполагаемыми действиями других участников.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции не определил какой-либо материальной выгоды каждой из сторон соглашения, суд апелляционной инстанции оценивает критически, поскольку указанное не входит в сферу установления и доказывания антимонопольного органа. Нарушением является сам факт соглашения, цель которого получение незаконного преимущества участников сговора над третьими лицами, при этом цель каждого участника такой группы направлена исключительно на достижение общего результата, не зависимо от того, получит ли материальные выгоды каждый из участников соглашения.

Как правильно указал суд первой инстанции, квалификация действий хозяйствующих субъектов при подготовке и участии в торгах по части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции должна учитывать наступление или возможность наступления негативных последствий, предусмотренных пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции, а именно: повышение, снижение или поддержание цен на торгах. При наступлении или возможности наступления перечисленных последствий заключения антиконкурентного соглашения доказыванию подлежит причинно-следственная связь между соглашением и наступившими или потенциальными последствиями в виде повышения, снижения или поддержания цен на торгах. При этом сам факт ограничения конкуренции в случае наступления либо возможности наступления негативных последствий предполагается и не требует доказывания антимонопольным органом. Суд апелляционной инстанции критически оценивает доводы апелляционной жалобы о том, что суд не установил причинно-следственной связи между соглашением участников торгов и наступившими (потенциальными) последствиями в виде повышения, снижения или поддержания цен на торгах. Как правильно указал суд первой инстанции, антимонопольный орган при этом не обязан доказывать, по смыслу части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции факт наступления негативных последствий, поскольку достаточным является лишь доказать возможность наступления негативных последствий в результате действий указанных лиц. Как установил антимонопольный орган и суд первой инстанции, при проведении аукционов с участием указанной группы лиц имело место заключение контракта с минимальным снижением цены (аукционы NoNo ...3000, ...1978, ...6937), что достигалось тем, что участники антиконкурентного соглашения делали минимальный шаг снижения цены контракта либо воздерживались от ценового предложения, либо отзывали заявки. Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что подобное поведение, с учетом прочих обстоятельств поведения сторон соглашения, привело к поддержанию цен на рассматриваемых аукционах, заключению государственных контрактов по максимально возможной цене, что опровергает утверждение общества о том, что в аукционах велась действительная борьба за право заключения государственного контракта. Указанное следует из сопоставления указанных выше аукционов с аукционами, где принимали участие третьи лица, то есть иные добросовестные конкуренты (аукционы NoNo ...9721, ...6993), где ООО «Диагност» вступало в ценовую борьбу, и цена контрактов снижалась до 20-25 %, как указывает сам заявитель, при том, что иные участники соглашения придерживались в данных аукционах установленной между ними модели поведения направленной на содействие обществу в победе на аукционе при использовании не конкурентных методов.

При этом суд первой инстанции обоснованно согласился с выводами антимонопольного органа о том, что применяемая тактика поведения указанными хозяйствующими субъектами при проведении торгов, представляет собой устойчивую модель поведения, состоящей в проведении электронных аукционов с минимальным снижением начальной максимальной цены контракта либо в воздержании от подачи ценовых предложений (отсутствие конкурентной борьбы) и была реализована в трех аукционах, что свидетельствует о наличии модели группового поведения. Суд апелляционной инстанции, оценивая доводы апелляционной жалобы об особенностях схемы подключения интернет и общей инфраструктуры участников соглашения исходит из следующего. Так из материалов дела усматривается системность взаимоотношений ООО «Диагностика», ООО «СахаЛабСервис» и индивидуального предпринимателя К., который, являясь учредителем ООО «Диагностика», одновременно является собственником земельного участка и объекта недвижимого имущества, расположенного по адресу: …, сдает ООО «Диагностика» и ООО «СахаЛабСервис» часть объекта в пользование. При этом нахождение ООО «Диагностика» и ООО «СахаЛабСервис» в данном объекте, имеющем разные литеры учета не имеет значения, поскольку главенствующим значением является то, что конкурирующие хозяйствующие субъекты на указанном фармацевтическом рынке, состоят в правоотношениях, при том, что одномоментно участвуют в конкурирующих правоотношениях – аукционах.

Участие указанных лиц в аукционах, при том, что данные лица представляют себя третьим лицам как самостоятельных участников хозяйственных правоотношений на фармацевтическом товарном рынке, в части поставок реагентов, расходных материалов для медицинских организаций города Якутска Республики Саха (Якутия), свидетельствует о заключении ими соглашения направленного на создание условий направленных на поддержание цен на торгах. При этом суд первой инстанции обоснованно указал, что действительно, установленные обстоятельства могут быть по отдельности объяснены теми или иными причинами, о чем указывается и в апелляционной жалобы, однако, в своей совокупности представленные доказательства позволяют прийти к выводу о наличии антиконкурентного соглашения, поскольку именно данное соглашение и объясняет такое поведение его участников. Суд апелляционной инстанции усматривает, что суд первой инстанции сделал обоснованный вывод, что представив совокупность косвенных доказательств, антимонопольный орган обоснованно доказал наличие соглашения между ООО «Диагност», ИП К. (в составе подконтрольной группы лиц), ООО «СахаЛабСервис», ИП С., запрещенного пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

Доводы апелляционной жалобы о том, что названная группа лиц участвовала в аукционах, где принимали участие и иные лица, что свидетельствовало о свободном волеизъявлении участников аукциона, суд апелляционной инстанции оценивает критически, поскольку участие в аукционе иных лиц, не являющихся участниками соглашения, не свидетельствует о том, что между участниками отсутствовало антиконкурентное соглашение. То обстоятельство, что в отдельных случаях в аукционах цена существенно снижалась, свидетельствует лишь о том, что в связи с вмешательством третьих лиц, участники соглашения помимо их воли не могли достигнуть требуемого результата.

С учетом указанного, по мнению суда апелляционной инстанции, суд первой инстанции обоснованно и мотивированно пришел к выводу, что оспариваемое решение антимонопольного органа не нарушает прав и законных интересов общества и в полной мере соответствует нормам действующего законодательства.

Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде недобросовестной конкуренции, связанной с созданием смешения (статья 14.6).

Согласно статье 14.6 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция путем совершения хозяйствующим субъектом действий, способных вызвать смешение с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента либо с товарами или услугами, вводимыми хозяйствующим субъектом-конкурентом в гражданский оборот на территории Российской Федерации, в том числе:

1) незаконное использование обозначения, тождественного товарному знаку, фирменному наименованию, коммерческому обозначению, наименованию места происхождения товара хозяйствующего субъекта-конкурента либо сходного с ними до степени смешения, путем его размещения на товарах, этикетках, упаковках или использования иным образом в отношении товаров, которые продаются либо иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, а также путем его использования в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", включая размещение в доменном имени и при других способах адресации;

2) копирование или имитация внешнего вида товара, вводимого в гражданский оборот хозяйствующим субъектом-конкурентом, упаковки такого товара, его этикетки, наименования, цветовой гаммы, фирменного стиля в целом (в совокупности фирменной одежды, оформления торгового зала, витрины) или иных элементов, индивидуализирующих хозяйствующего субъекта-конкурента и (или) его товар.

Под смешением в целом следует понимать ситуацию, когда потребитель одного товара отождествляет его с товаром другого производителя, либо допускает, несмотря на имеющиеся отличия, вероятность производства указанных товаров одним лицом.

Последствием такого поведения на рынке является возможное перераспределение потребительского спроса от производителя оригинального товара в пользу товара конкурента-нарушителя в результате ошибочного приобретения потребителем товаров нарушителя, поскольку сходство упаковки создает ошибочное впечатление о принадлежности товаров одному производителю.

Одновременно статьей 14.2 Закона о защите конкуренции предусмотрен специальный запрет на действия, формирующие ошибочное впечатление о производителе, месте происхождения и иных характеристиках товара: в силу данной нормы не допускается недобросовестная конкуренция путем введения в заблуждение, в том числе в отношении:

1) качества и потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже, назначения такого товара, способов и условий его изготовления или применения, результатов, ожидаемых от использования такого товара, его пригодности для определенных целей;

2) количества товара, предлагаемого к продаже, наличия такого товара на рынке, возможности его приобретения на определенных условиях, фактического размера спроса на такой товар;

3) места производства товара, предлагаемого к продаже, изготовителя такого товара, гарантийных обязательств продавца или изготовителя;

4) условий, на которых товар предлагается к продаже, в частности цены такого товара.

При разграничении сфер применения статей 14.2 и 14.6 Закона "О защите конкуренции" необходимо учитывать, что целью акта недобросовестной конкуренции в форме смешения является реализация своего товара под видом товара конкурента, в то время как введение в заблуждение направлено на формирование у потребителя ложного впечатления об отдельных характеристиках товара с целью повлиять на его решение приобрести товар.

В качестве акта недобросовестной конкуренции в форме смешения в настоящее время рассматривается использование обозначений, которые способны нести функцию индивидуализации: обладают различительной способностью либо приобрели ее в силу использования, то есть на основании восприятия которых потребитель идентифицирует товар как принадлежащий определенному производителю либо продавцу, в связи с чем использование таких обозначений способно вызвать смешение. Например, если форма товара или используемое при оформлении сочетание цветов устойчиво связаны в сознании потребителя с определенным производителем, несанкционированное использование их иными производителями может привести к смешению.

В то же время при введении в заблуждение исключительные права на средства индивидуализации юридического лица, товаров, работ и услуг не нарушаются и иные обозначения, имеющие функцию индивидуализации товара конкурента, не используются, но, тем не менее, действия хозяйствующего субъекта способны создать ошибочное представление о свойствах и характеристиках товара либо его потребительских качествах.

Таким образом, разграничение составов введения в заблуждение и смешения, в частности, с использованием неохраняемых элементов дизайна, фирменного стиля и т.п. иного производителя (пункт 2 статьи 14.6 Закона "О защите конкуренции"), следует производить с учетом избранной формы взаимодействия предполагаемого нарушителя с потребителем: смешение в большинстве случаев происходит в результате использования приемов оформления самих товаров (графика, цветовая гамма, форма и особенности упаковки и т.п.), а запрет на введение в заблуждение относится прежде всего к информации о товаре, распространяемой различными способами.

При этом в ранее действовавшей редакции Закона "О защите конкуренции" была возможна квалификация на основании пункта 2 части 1 статьи 14 указанного Закона как введения в заблуждение относительно характеристик и свойств товара в результате распространения недостоверной информации, так и действий, в результате которых у потребителя возникает ложное представление о производителе товара либо создается впечатление о тесной взаимосвязи производителя с другим лицом в результате копирования элементов дизайна и общего вида упаковки.

Однако в настоящее время указанные запреты, по сути "распались" на две нормы - содержащиеся в статье 14.2 и в статье 14.6 Закона "О защите конкуренции": недобросовестная конкуренция, связанная с использованием различных визуальных способов индивидуализации - зарегистрированных средств индивидуализации и иных обозначений и способов оформления, отнесена к новому для российского антимонопольного законодательства институту смешения, предусмотренного статьей 14.6 Закона "О защите конкуренции". Квалификация подобных действий по статье 14.2 указанного закона является ошибочной.

Неоднозначность квалификации может создаваться применительно к созданию ложного впечатления о месте производства товара, которое может означать как страну, так и более узкое географическое указание, на территории которого осуществлялось производство товара. Нарушение может выражаться как в размещении ложных сведений о месте производства товара, так и в использовании при оформлении товара или места его продажи обозначений, ассоциирующихся у потребителей с каким-либо географическим объектом (например, цветовое сочетание, ассоциирующееся с флагом страны, символы, традиционные орнаменты и т.п.).

Однако в таком случае вид товара и/или внешнее оформление упаковки в целом может не иметь аналогов среди оригинальных товаров с указанным местом происхождения (продукция народных промыслов, локальные продукты питания и т.п.), в связи с чем невозможно ошибочное приобретение одного товара вместо другого, кроме того, действия нарушителя направлены на формирование впечатления в отношении отдельной характеристики товара, прямо упомянутой в статье 14.2 Закона "О защите конкуренции", в связи с чем именно данная норма и подлежит применению.

При рассмотрении данных категорий дел следует учитывать, что факт использования, в том числе в витрине, товарного знака, не принадлежащего осуществляющему деятельность в данном месте лицу, само по себе не может свидетельствовать о создании смешения с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента - правообладателя, реализующего тот же товар.

В данном случае необходимо применение по аналогии пункта 31 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее ВАС РФ) N 58 от 08.10.2012 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона "О рекламе", в силу которого использование товарного знака товара, правомерно введенного в гражданский оборот, возможно и другими лицами (не являющимися правообладателями) в рекламе своей торговой деятельности по реализации данного товара.

Согласно данному положению Пленума ВАС РФ отсутствие разрешения правообладателя на использование товарного знака, индивидуализирующего товар, само по себе не влечет признания недостоверной рекламы услуг, оказываемых в отношении этого товара, в том случае, если потребитель воспринимает такую рекламу как рекламу независимого услугодателя.

С учетом данной правовой позиции ВАС РФ размещение товарного знака в рекламе, в месте продажи товара либо на сайте продавца, реализующего соответствующий товар при условии, что он правомерно введен в гражданский оборот, не образует нарушения прав на средство индивидуализации, поскольку направлено на информирование потребителей об ассортименте товаров (услуг) соответствующего продавца либо подрядчика (если, например, речь идет о сервисных центрах определенных марок техники), что может быть наиболее емко и коротко сделано путем указания на индивидуализирующее марку обозначение.

В то же время использование товарного знака может содержать признаки нарушения пункта 3 статьи 14.2 Закона "О защите конкуренции", например, в случае если в результате такого использования при оформлении места продажи товара или в рекламе у конечных потребителей может создаться впечатление, что организация-продавец является официальным дистрибьютором продукции, в то время как это не соответствует действительности.

Примеры нарушений статьи 14.6 Закона о защите конкуренции, выявленных Якутским УФАС России:

Дело №014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательства

Квалификация нарушения: пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

В Управление Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) обращение ООО «Сплав», указывающее на наличие признаков нарушения антимонопольного законодательства в действиях Индивидуального предпринимателя Ф. (далее – Ответчик), выразившихся в неправомерном использовании обозначения, тождественного товарному знаку, зарегистрированному Гуандун Саймань Инвестмент Ко, Лтд., Рум 310, Цзыбянь Билдинг 2, №48 Чэньцзяцы Авеню, Ливань Роуд, Ливань Дистрик, Гуаньчжоу, Китай (CN), свидетельство на товарный знак (знак обслуживания) №643899, зарегистрировано в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации 01.02.2018, в том числе:

незаконное использование Ответчиком указанного обозначения, тождественного товарному знаку № 643899, либо сходного с ними до степени смешения, путем его размещения в оформлении магазина, принадлежащего Ответчику, при реализации товаров, которые продаются либо иным образом вводятся в гражданский оборот.

Согласно Акту проверки, проведённой 01.11.2019, 25.11.2019 в отношении Индивидуального предпринимателя Ф. Управлением Роспотребнадзора по Республике Саха (Якутия) установлено, что в магазине «MINI LiFE», находящемся по адресу: Республика Саха (Якутия), г. Якутск, ул. Ярославского, д. 12/1, 3 этаж, Ответчик реализует продукцию (резинки для волос, кисточки для макияжа, пластиковые бутылки, бутылки для воды, пластиковые бутылки для чая, полотенца, спрей-лосьон для тела) под товарным знаком «MINISO» без информации на русском языке, также на вышеуказанные товары отсутствует товаросопроводительная документация.

Как следует из указанного Акта проверки Ответчик реализовывал товары под товарным знаком «MINISO» в помещении магазина «MINI Life».

В соответствии со статьей 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента.

В соответствии с частью 1 статьи 1477 Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) товарный знак - это обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, исключительное право на которое удостоверяется свидетельством на товарный знак.

Согласно пункту 1 статьи 1229 ГК РФ другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.

Согласно пункту 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Согласие правообладателя на использование результатов интеллектуальной деятельности и средств, которые являются объектом исключительных прав индивидуализации, ответчиком не представлено.

Таким образом, оценив в совокупности все имеющиеся в деле доказательства и обстоятельства, установленные в ходе рассмотрения дела, Комиссия Якутского УФАС России приходит к выводу, что является установленным факт использования ИП Ф. при осуществлении розничной продажи бытовых товаров в магазине «MINI LiFE», расположенном по адресу: Республика Саха (Якутия), г. Якутск, ул. Ярославского, д. 12/1, 3 этаж с использованием товарного знака по свидетельству № 643899, правообладателем которого является компания является Гуандун Саймань Инвестмент Ко, Лтд., Рум 310, Цзыбянь Билдинг 2, №48 Чэньцзяцы Авеню, Ливань Роуд, Ливань Дистрик, Гуаньчжоу, Китай (CN).

Комиссия Якутского УФАС России приходит к выводу, что признаки недобросовестной конкуренции, содержащиеся в пункте 9 части 4 Закона о защите конкуренции, присутствуют в действиях ИП Ф., а именно:

1. Используя для обозначения магазина «MINI Life» при розничной торговли бытовыми товарами изображение, сходное до степени смешения с товарным знаком по свидетельству № 643899, ИП Ф. получает преимущества при осуществлении предпринимательской деятельности перед другими магазинами и предпринимателями, которые не используют в названии и торговых залах своих торговых точек бренд известного производителя.

2. Противоречие законодательству выражается в нарушении статьи 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883, запрещающей всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента.

3. Используя для обозначения магазина «MINI Life» при розничной торговли бытовыми товарами изображение, сходное до степени смешения с товарным знаком по свидетельству № 643899 без заключения лицензионного договора о предоставлении права использования товарного знака (статья 1489 Гражданского кодекса), ИП Ф. может причинить убытки компании Гуандун Саймань Инвестмент Ко, Лтд., Рум 310, Цзыбянь Билдинг 2, №48 Чэньцзяцы Авеню, Ливань Роуд, Ливань Дистрик, Гуаньчжоу, Китай (CN) в размере сумм возмещения по лицензионному договору о предоставлении права использования товарного знака.

На основании вышеизложенного, Комиссия Якутского УФАС России пришла к выводу о том, что использование ответчиком сходного до степени смешения с товарным знаком по свидетельству № 643899 без заключения лицензионного договора о предоставлении права использования товарного знака, противоречат требованиям законодательства Российской Федерации, подпадают под понятие «недобросовестная конкуренция», в целом, действия ответчика образуют состав нарушения части 1 статьи 14.6 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

Практика выдачи предупреждений о прекращении действий органов власти, которые содержат признаки ограничения конкуренции (статья 15).

В соответствии с частью 1 статьи 39.1 Закона о защите конкуренции в целях пресечения действий (бездействия), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо ущемлению интересов неопределенного круга потребителей, антимонопольный орган выдает хозяйствующему субъекту, федеральному органу исполнительной власти, органу государственной власти субъекта Российской Федерации, органу местного самоуправления, иным осуществляющим функции указанных органов органу или организации, организации, участвующей в предоставлении государственных или муниципальных услуг, государственному внебюджетному фонду предупреждение в письменной форме о прекращении действий (бездействия), об отмене или изменении актов, которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства, либо об устранении причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и о принятии мер по устранению последствий такого нарушения.

Согласно позиции Президиума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Обзоре по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, от 16 марта 2016 года, предупреждение должно содержать:

- выводы о наличии оснований для его выдачи;

- нормы антимонопольного законодательства, которые нарушены действиями (бездействием) лица, которому выдается предупреждение;

- перечень действий, направленных на прекращение нарушения антимонопольного законодательства, устранение причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, устранение последствий такого нарушения;

- разумный срок их выполнения.

Предупреждение подлежит обязательному рассмотрению лицом, которому оно выдано, в срок, указанный в предупреждении. Антимонопольный орган должен быть уведомлен о выполнении предупреждения в течение трех дней со дня окончания срока, установленного для его выполнения.

При этом предупреждение должно содержать ясно сформулированные и заведомо исполнимые требования, не допускающие неоднозначное толкование.

Отсутствие в предупреждении четкого перечня действий, которые следует совершить лицу, которому оно выдано в целях прекращения нарушения антимонопольного законодательства, устранения причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, может служить основанием для его отмены (постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 27.04.2018 по делу N А31-1088/2017).

Целями выдачи предупреждения в соответствии со статьей 39.1 являются:

- пресечение действий (бездействия), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо ущемлению интересов неопределенного круга потребителей;

- устранение причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и принятие мер по устранению последствий такого нарушения.

При решении вопроса о необходимости выдачи предупреждения следует иметь в виду, что предупреждение об устранении признаков нарушения антимонопольного законодательства не может быть выдано, если действия (бездействие), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства, на момент принятия решения о выдаче предупреждения прекращены.

Вместе с тем, если последствия нарушения продолжают существовать, то антимонопольный орган обязан выдать предупреждение об устранении причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и о принятии мер по устранению последствий такого нарушения.

При условии выполнения предупреждения дело о нарушении антимонопольного законодательства не возбуждается и лицо, выполнившее предупреждение, не подлежит административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в связи с его устранением.

В случае невыполнения предупреждения в установленный срок при наличии признаков нарушения антимонопольного законодательства антимонопольный орган обязан принять решение о возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства в срок, не превышающий десяти рабочих дней со дня истечения срока, установленного для выполнения предупреждения.

В Управление Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) поступила жалоба индивидуального предпринимателя, указывающая на признаки нарушения требований статьи 15 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон о защите конкуренции).

Согласно доводам жалобы, Администрация МО «город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутия) сообщила, что выделение мест под захоронение закреплено за ИП Е. на основании договора услуг, связанных с инвентаризацией кладбищ и иных мест захоронений. По мнению заявителя, указанные действия Администрации МО «город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутия) являются нарушением норм антимонопольного законодательства, решение о заключении соглашения о выделении мест под захоронение является незаконным и необоснованным.

В соответствии с письмом Администрации МО «город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутия) (далее – Администрация) от 13.04.2020 №01-07-01230/20 закрепление выделения мест под захоронение за ИП Е. осуществляется на основании договора малого объема, заключенного в рамках п. 4 ч. 1 ст. 93 Федерального закона от 05.04.2013 №44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд».

Предметом Договора №154 является оказание услуг, связанных с инвентаризацией кладбищ и иных мест захоронений, а именно:

- определение текущего состояния мест захоронений и надмогильных сооружений (надгробий) их ухоженности;

- выявление бесхозяйных, неухоженных мест захоронений;

- учет мест захоронений в архивной электронной базе данных;

- формирование программы для архивного хранения;

- введение цикличности использования кладбищ и мест захоронения за счет выявление бесхозяйственных захоронений;

- предоставление мест под захоронение;

- ведение журнала регистрации захоронений.

Решением городского Совета депутатов МО «город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутия) от 24.12.2015 №22-3 утверждено Положение об организации ритуальных услуг и содержании мест захоронения на территории МО «город Ленск» (далее – Положение №22-3).

Пунктом 2.1 Положения №22-3 установлено, что решение о создании мест погребения на территории МО «Город Ленск» принимается городской Администрацией в соответствии с действующим законодательством.

Согласно пункту 3.1 Положения №22-3 организация похоронного дела на территории муниципального образования «Город Ленск» Республики Саха (Якутия) осуществляется городской Администрацией в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации, муниципальными правовыми актами.

Городская Администрация (пункт 3.3 Положения №22-3), в том числе:

- разрабатывает и контролирует реализацию мероприятий по эксплуатации, реконструкции, ремонту, содержанию, расширению, закрытию или переносу действующих общественных кладбищ;

- осуществляет контроль за использованием общественного кладбища и иных объектов похоронного назначения, находящихся в собственности муниципального образования, исключительно по целевому назначению;

- разрабатывает нормативные документы, регламентирующие организацию ритуальных услуг и содержание мест захоронения на территории города Ленска.

Согласно пункту 23 части 1 статьи 5 Устава Муниципального образования «Город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутии) (принят решением городского Совета от 20.04.2010г. №20-18) к вопросам местного значения поселения относятся организация ритуальных услуг и содержание мест захоронения.

Согласно пункту 23 части 1 статьи 14 Федерального закона от 06.10.2013 N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (далее - Закон о принципах о организации местного самоуправления) организация ритуальных услуг и содержание мест захоронения отнесено к вопросам местного значения городского поселения.

При этом в соответствии со статьей 2 названного Закона решение вопросов местного значения осуществляется органами местного самоуправления самостоятельно.

Согласно частям 1, 2 статьи 25 Федерального закона от 12.01.1996 N 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле» (далее - Закон о погребении) гарантии осуществления погребения умершего в соответствии с Законом о погребении реализуются путем организации в Российской Федерации похоронного дела как самостоятельного вида деятельности. Организация похоронного дела осуществляется органами местного самоуправления. Погребение умершего и оказание услуг по погребению осуществляются специализированными службами по вопросам похоронного дела, создаваемыми органами местного самоуправления.

В соответствии с частями 1, 4 статьи 18 Закона о погребении ведение общественными кладбищами и определение порядка деятельности общественных кладбищ относится к компетенции органов местного самоуправления.

Возможность передачи общественных кладбищ в ведение какого-либо хозяйствующего субъекта действующим законодательством не предусмотрена.

Пунктом 4 статьи 16 Закона о погребении установлено, что предоставление земельного участка для размещения места погребения осуществляется органами местного самоуправления в соответствии с земельным законодательством, а также в соответствии с проектной документацией, утвержденной в порядке, установленном законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации.

Согласно пункту 1 части 3 статьи 4 Федерального закона от 22.10.2004 N 125-ФЗ «Об архивном деле в Российской Федерации» (далее - Закон об архивном деле), к полномочиям муниципального образования в области архивного дела относятся хранение, комплектование (формирование), учет и использование архивных документов и архивных фондов. Частью 4 данной статьи предусмотрено, что органы местного самоуправления поселений, муниципальных районов и городских округов осуществляют деятельность в области архивного дела согласно полномочиям по решению вопросов местного значения, установленным Законом N 131-ФЗ.

Согласно статье 3 Закона об архивном деле, архивный документ – материальный носитель с зафиксированной на нем информацией, который имеет реквизиты, позволяющие его идентифицировать, и подлежит хранению в силу значимости указанных носителя и информации для граждан, общества и государства.

Из изложенного следует, что деятельность в области архивного дела, в том числе учет мест захоронений и ведение журнала регистрации захоронений, а также деятельность, связанная с определением состояния мест захоронения, определением свободных мест для захоронений, предоставлением земельных участков под захоронение должна осуществляться органами местного самоуправления.

Соответственно, услуги, связанные с инвентаризацией кладбищ, в том числе предоставление мест под захоронение и ведение журнала регистрации захоронений, не должны осуществляться хозяйствующим субъектом, поскольку в соответствии с действующим законодательством общественные кладбища, находящиеся в ведении органов местного самоуправления, и не могут быть предоставлены в ведение хозяйствующему субъекту.

Вместе с тем, в соответствии с Договором №154 ИП Е. поручено проведение услуг, связанных с инвентаризацией кладбищ, в том числе предоставление мест под захоронение и ведение журнала регистрации захоронений.

Фактически, предусмотренные Договором №154 услуги напрямую связаны с ведением кладбищ и иных мест захоронений на территории Муниципального образования «Город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутии), и оказание таких услуг со стороны хозяйствующего по сути является осуществлением функций органа местного самоуправления.

Статьей 15 Закона о защите конкуренции установлен запрет на ограничивающие конкуренцию акты и действия (бездействие) федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, иных осуществляющих функции указанных органов органов или организаций, организаций, участвующих в предоставлении государственных или муниципальных услуг, а также государственных внебюджетных фондов, Центрального банка Российской Федерации.

В частности, частью 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции установлен запрет на совмещение функций федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, иных органов власти, органов местного самоуправления и функций хозяйствующих субъектов, за исключением случаев, установленных федеральными законами, указами Президента Российской Федерации, постановлениями Правительства Российской Федерации, а также наделение хозяйствующих субъектов функциями и правами указанных органов, в том числе функциями и правами органов государственного контроля и надзора, если иное не установлено Федеральным законом от 30 октября 2007 года N 238-ФЗ "О Государственной корпорации по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорта", Федеральным законом от 1 декабря 2007 года N 317-ФЗ "О Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом" и Федеральным законом "О Государственной корпорации по космической деятельности "Роскосмос".

Таким образом, в действиях Администрации по фактической передаче ИП Е. функций по ведению кладбищ и иных мест захоронений на территории Муниципального образования «Город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутии) содержатся признаки нарушения части 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции.

Тот факт, что Договор №154 заключен в соответствии с положениями Закона о контрактной системе не свидетельствует об отсутствии нарушений антимонопольного законодательства, поскольку функции органов местного самоуправления не могут быть переданы хозяйствующим субъектам в силу части 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции, в том числе по результатам закупочных процедур, установленных Законом о контрактной системе.

В связи с наличием в действиях Администрации муниципального образования «город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутия) признаков нарушения антимонопольного законодательства, предусмотренных частью 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции, Якутским УФАС России было выдано предупреждение о необходимости прекращения указанных действий.

Выданное предупреждение было Администрацией муниципального образования «город Ленск» Ленского района Республики Саха (Якутия) в установленные сроки, в связи с чем, дело о нарушении антимонопольного законодательства не было возбуждено, и лицо, выполнившее предупреждение, не подлежит административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в связи с его устранением.

<div style="font-size: 11px; font-weight: bold; margin-bottom: 5px; border-bottom: 1px solid #000">Якутское УФАС России</div>&nbsp;УтвержденПриказом врио руководителяЯкутского УФАС РоссииА.Д. Кузьминымот 26.02.2021 №___&nbsp;&nbsp;&nbsp;Доклад&nbsp;<a name="_Hlk65593917">правоприменительной практики </a>Якутского УФАС Россиис руководством по соблюдениюобязательных требований,дающим разъяснение, какоеповедение является неправомерным,за 2020 год&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;г. Якутск2021&nbsp;Введение.Доклад правоприменительной практики <a name="_Hlk65594236">Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) </a>с руководством по соблюдению обязательных требований, дающим разъяснение, какое поведение является неправомерным, за 2020 год (далее &ndash; Доклад), включает в себя анализ и обобщение практики применения антимонопольного законодательства на территории Республики Саха (Якутия) и направлен на разъяснение требований законодательства в целях организации подконтрольными субъектами планирования деятельности с минимизацией рисков нарушения антимонопольного законодательства.Доклад подготовлен Управлением Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) <a name="_Hlk65594032">в рамках ведомственной программы профилактики нарушений обязательных требований законодательства Российской Федерации, контроль за соблюдением которых осуществляет ФАС России, на 2021 год и плановой период 2022 &ndash; 2023 годов, утвержденной Приказом ФАС России от 18.11.2020 №1120/20, в целях исполнения пунктов 2.2.5.3 и 2.2.5.4 Плана-графика профилактических мероприятий ФАС России на 2021 год</a>.При подготовке Доклада Якутское УФАС России руководствовалось рекомендациями разделов 4.2.2 и 4.4 Стандарта комплексной профилактики рисков причинения вреда охраняемым законом ценностям, утвержденного протоколом заседания проектного комитета от 27 марта 2018 г. № 2.Доклад состоит из следующих разделов:<ul><li>Раздел 1. Антимонопольный контроль.<ul style="list-style-type:circle;"><li>Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде злоупотребления хозяйствующих субъектов доминирующим положением на рынке (статья 10).</li><li>Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде заключения ограничивающего конкуренцию соглашения хозяйствующих субъектов (статья 11).</li><li>Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде недобросовестной конкуренции, связанной с созданием смешения (статья 14.6).</li><li>Практика выдачи предупреждений о прекращении действий органов власти, которые содержат признаки ограничения конкуренции (статья 15).</li></ul></li><li>Раздел 2. Административная ответственность.</li></ul>&nbsp;Раздел I. Антимонопольный контроль.&nbsp;Защита конкуренции является непременным условием полноценного развития экономических отношений. Однако ее эффективное осуществление предполагает формирование соответствующей системы уполномоченных органов власти, действенного механизма реализации возложенных на них полномочий при полноценном правовом обеспечении их деятельности, отвечающем реальным потребностям рынка. При этом законодатель исходит из того, что источником угрозы для состояния конкурентной среды являются как поведение хозяйствующих субъектов, которое может приобретать признаки монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, так и действия (бездействие) федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления, иных органов или организаций, осуществляющих их функции, государственных внебюджетных фондов, а также Банка России, которые могут быть направлены на:- недопущение конкуренции, то есть создание препятствий появлению на рынке новых участников и (или) новых товаров (работ, услуг);- ограничение конкуренции, то есть принятие мер, влекущих сокращение числа хозяйствующих субъектов на рынке и (или) предлагаемых ими товаров (работ, услуг);- устранение конкуренции, то есть принятие мер, направленных на вытеснение с рынка большей части хозяйствующих субъектов и (или) предлагаемых ими товаров (работ, услуг).В силу этого важнейшими составляющими защиты конкуренции признаются:1) предупреждение нарушений антимонопольного законодательства, состоящее в предотвращении монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции путем своевременного принятия организационных и правовых мер, направленных на нейтрализацию противоправного поведения и условий его реализации;2) пресечение действий, направленных на нарушение охраняемых прав и законных интересов, означающее принятие уполномоченными на то субъектами неотложных мер, направленных на прекращение нарушения права путем установления запрета на осуществление противоречащих закону действий и предъявления требования восстановления положения, существовавшего до нарушения права. Объектом такого воздействия является длящееся противоправное поведение участника рынка. При ином толковании нарушался бы принцип презумпции добросовестности, согласно которому разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (см. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 7 февраля 2011 г. по делу N А15-2673/2009).Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo; (далее &ndash; Закон о защите конкуренции) распространяется на отношения, которые связаны с защитой конкуренции, в том числе с предупреждением и пресечением монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, и в которых участвуют российские юридические лица и иностранные юридические лица, организации, федеральные органы исполнительной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, иные осуществляющие функции указанных органов органы или организации, а также государственные внебюджетные фонды, Центральный банк Российской Федерации, физические лица, в том числе индивидуальные предприниматели.Антимонопольный орган выполняет следующие основные функции:1) обеспечивает государственный контроль за соблюдением антимонопольного законодательства федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами, хозяйствующими субъектами, физическими лицами, в том числе в сфере использования земли, недр, водных ресурсов и других природных ресурсов;2) выявляет нарушения антимонопольного законодательства, принимает меры по прекращению нарушения антимонопольного законодательства и привлекает к ответственности за такие нарушения;3) предупреждает монополистическую деятельность, недобросовестную конкуренцию, другие нарушения антимонопольного законодательства федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами, хозяйствующими субъектами, физическими лицами;4) осуществляет государственный контроль за экономической концентрацией, в том числе в сфере использования земли, недр, водных ресурсов и других природных ресурсов, а также при проведении торгов в случаях, предусмотренных федеральными законами.&nbsp;Так, в рамках осуществления антимонопольного контроля Якутским УФАС России в 2020 году:<ul><li>Рассмотрено 125 заявлений, указывающих на возможные нарушения антимонопольного законодательства;</li><li>Возбуждено 18 дел о нарушении антимонопольного законодательства;</li><li>Выдано 5 предупреждений о прекращении действий (бездействия), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства.</li></ul>С 2017 года отмечается постепенное снижение количества поданных заявлений, указывающих на возможные нарушения антимонопольного законодательства, и принятия решений о наличии нарушения антимонопольного законодательства.&nbsp;Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде злоупотребления хозяйствующих субъектов доминирующим положением на рынке (статья 10)Часть 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции устанавливает запрет на действия (бездействие) занимающего доминирующее положение хозяйствующего субъекта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей.Злоупотреблением доминирующим положением, результатом которого является или может являться ущемление интересов неопределенного круга потребителей следует рассматривать, например, установление или поддержание доминирующим хозяйствующим субъектом монопольно высокой или монопольно низкой цены товара.Заявления физических лиц о нарушении антимонопольного законодательства доминирующим хозяйствующим субъектом путем ущемления их интересов, не связанных с предпринимательской деятельностью, а также не связанных с недопущением, ограничением, устранением конкуренции или не связанных с ущемлением интересов неограниченного круга потребителей подлежат направлению в течение семи дней с момента их регистрации в соответствующий орган исполнительной власти на основании части 3 статьи 8 Федерального закона от 02.05.2006 N 59-ФЗ &quot;О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации&quot; с обязательным уведомлением таких граждан о переадресации.Согласно пункту 1 Положения о Федеральной службе по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 N 332, Роспотребнадзор является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции, в том числе, федерального государственного надзора в области защиты прав потребителей.Таким образом, поступившее в антимонопольный орган заявление гражданина об ущемлении доминирующим хозяйствующим субъектом его интересов в связи с исполнением обязательств, возникающих из договорных или преддоговорных отношений подлежит направлению в Роспотребнадзор для рассмотрения в соответствии с компетенцией, поскольку в указанном случае гражданин должен пользоваться правами, предоставленными ему Законом Российской Федерации &quot;О защите прав потребителей&quot; и изданными в соответствии с ним иными правовыми актами.Ущемление доминирующим хозяйствующим субъектом интересов гражданина может быть связано с нарушением правил предоставления коммунальных услуг.Такие заявления антимонопольному органу необходимо направлять в соответствующий орган государственного жилищного надзора, поскольку в соответствии с Положением о государственном жилищном надзоре, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 11.06.2013 N 493, в целях осуществления государственного жилищного надзора органы государственного жилищного надзора в пределах установленных полномочий организуют и проводят плановые и внеплановые документарные и выездные проверки соблюдения органами государственной власти, органами местного самоуправления, а также юридическими лицами, индивидуальными предпринимателями и гражданами обязательных требований, в том числе, к предоставлению коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домах; определению размера и внесению платы за коммунальные услуги; порядку и условиям заключения договоров управления многоквартирными домами и иных договоров, обеспечивающих управление многоквартирным домом, в том числе содержание и ремонт общего имущества в многоквартирном доме, договоров, содержащих условия предоставления коммунальных услуг, и договоров об использовании общего имущества собственников помещений в многоквартирном доме.Также граждане подают заявления об ущемлении их интересов страховыми организациями.В таких случаях заявление подлежит переадресации антимонопольным органом в Банк России, поскольку согласно пункту 18.4 статьи 4 Федерального закона от 10.07.2002 N 86-ФЗ &quot;О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)&quot; Банк России осуществляет защиту прав и законных интересов акционеров и инвесторов на финансовых рынках, страхователей, застрахованных лиц и выгодоприобретателей, признаваемых таковыми в соответствии со страховым законодательством, а также застрахованных лиц по обязательному пенсионному страхованию, вкладчиков и участников негосударственного пенсионного фонда по негосударственному пенсионному обеспечению.Вместе с тем, следует отметить случаи, когда гражданин заявляет о действиях хозяйствующих субъектов, связанных с нарушением правил подключения (технологического присоединения) к соответствующим сетям.В таких случаях по заявлению антимонопольным органом должно быть принято решение о возбуждении дела об административном правонарушении, ответственность за которое предусмотрена статьей 9.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП).Кроме того, распространены случаи, когда обязанным в соответствии с положениями части 9 статьи 13 Федерального закона от 23.11.2009 N 261-ФЗ &quot;Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации&quot; лицом нарушается порядок установки, замены, эксплуатации приборов учета используемых энергетических ресурсов в отношении конкретного гражданина - собственника жилого дома или собственников помещений в многоквартирном доме.&nbsp;Примеры <a name="_Hlk65589274">нарушений статьи 10 Закона о защите конкуренции</a>, выявленных Якутским УФАС России:&nbsp;Пример 1.Дело №014/01/10-370/2020 о нарушении антимонопольного законодательства.Суть правонарушения: в Управление Федеральной антимонопольной службы по РС (Я) Прокуратурой РС (Я) направлено заявление адвоката Д. в интересах ООО &laquo;Витор&raquo; о нарушении ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo; антимонопольного законодательства путем начисления излишнего энергопотребления по неисправному прибору учета, неисполнения обязанности по проведению проверок приборов учета на объекте потребителя, расположенного по адресу: г. Якутск, ул. Челюскина, д. 40 К.Как следует из материалов дела, 16.02.2016 года между ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo; и ООО &laquo;Витор&raquo; заключен договор №52645 на энергоснабжение.ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo; 16.05.2019 получило заявление о необходимости проведения внеплановой проверки прибора учета, которое содержало описание причин, обусловивших проведение такой проверки, в частности: данные прибора учета по акту №2567 контрольного снятия показаний приборов учета от 11.04.2019 года не верные, средний расход электроэнергии превышает в 4,5 раза среднегодовой расход.Однако, компания не организовала проведение внеплановой проверки прибора учета, не установило соответствии (несоответствии) расчетного прибора учета требованиям, предъявляемым к такому прибору учет, дату выхода расчетного прибора учета из строя, а 21.05.2019 г. составила акт №3252 контрольного снятия показаний приборов учета, согласно которому, прибор учета бракуется по заявке абонента.Согласно данным показаний приборов учета из актов №2567 и №3252 потребление электрической энергии с 11.04.2019 по 21.05.2019 г. составило 104480 кВтч. Данный объем выше на 68% &laquo;возможного&raquo; месячного потребления электроэнергии исходя из мощности работы энергопринимающих устройств потребителя (61897,3 кВтч.) и выше в 3,3 раза договорного месячного потребления электрической энергии, указанного в приложение № 1 договора.На основании материалов дела Комиссия пришла к выводу, что ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo; по заявлению ООО &laquo;Витор&raquo; не организовало проведение внеплановой проверки прибора учета, не установило соответствие (несоответствие) расчетного прибора учета требованиям, предъявляемым к такому прибору учет, дату выхода расчетного прибора учета из строя в том числе не провело инструментальную проверку прибора учета, хотя возможность проведения такой проверки предусмотрено п. 172 Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденных постановлением Правительства РФ от 04.05.2012 № 442 (далее Основные положения № 442) и п. 8.7 договора № 52645. ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo;, нарушив пункты п. 136, 176, 179, 166 Основных положений № 442&nbsp; путем не исполнения договорных обязательств, не применения расчетного способа определения объемов электроэнергии, выставления по показаниям неисправного прибора учета за март, апрель 2019 г. в завышенном объеме потребления электроэнергии, который превышает установленную максимальную мощность энергопринимающих устройств потребителя в размере 197,12 квт, указанную в договоре, тем самым ущемив интересы ООО &laquo;Витор&raquo; в сфере предпринимательской деятельности, ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo; совершило правонарушение, запрещенное частью 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.Квалификация нарушения: нарушение части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.Содержание решения комиссии:1. Признать публичное акционерное общество &laquo;Якутскэнерго&raquo; нарушившим часть 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.2. Предписание о совершении действий, направленных на устранение нарушения антимонопольного законодательства не выдавать в связи с заменой прибора учета.3. Материалы настоящего дела передать должностному лицу Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) для решения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренного статьей 14.31 Кодекса РФ об административных правонарушениях.В отношении юридического лица возбуждено дело № 014/04/14.31-3249/2020 об административном правонарушении, ПАО &laquo;Якутскэнерго&raquo; признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ, назначено назначить административное наказание в виде административного штрафа в размере 2 709 518, 63 руб., исполнено.&nbsp;Пример 2.Дело №014/01/10-3519/2019 о нарушении антимонопольного законодательства.Суть правонарушения: в Якутское УФАС России от прокуратуры Усть-Майского района Республики Саха (Якутия) поступило заявление ГБУ РС(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo; о принятии мер прокурорского реагирования по факту повышения АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; тарифа на тепловую энергию с 4 115,14 руб./Гкал до 22 410,00 руб./Гкал, то есть более чем в 5 раз.Государственный комитет по ценовой политике Республики Саха (Якутия) руководствуясь частью 2.1 и 2.2 статьи 8 Федерального закона от 27.07.2010 №190-ФЗ &laquo;О теплоснабжении&raquo;, а также пунктом 5 (5) Основ ценообразования в сфере теплоснабжения, утвержденных постановлением Правительства РФ от 22.10.2012 № 1075 &laquo;О ценообразовании в сфере теплоснабжения&raquo; исключило все моно &ndash; котельные из состава регулируемых тарифов вне зависимости от мощности и поставляемых объемов тепловой энергии.Между АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; и ГБУ РС(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo; был заключен договор №00042 на поставку теплоснабжения.04.07.2019 г. АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; направил в адрес ГБУ РС(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo; письмо о заключении дополнительного соглашения к вышеуказанному договору, где тарифы на поставку теплоэнергоресурсов увеличены с 4115,14 руб. до 22410,00 руб., более чем в 5 раз. В качестве основания увеличения тарифов АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; указал пункт 3 части 2.1 статьи 8 Федерального закона от 27.07.2010 №190-ФЗ &laquo;О теплоснабжении&raquo;.АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; после отмены государственного ценового регулирования резко повысило, практически в пять раз цены на тепловую энергию для абонентов, подключенных к монокотельной &laquo;Туббольница&raquo; Усть-Майского района на 2019г. и 2020 г., тариф на тепловую энергию установило выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли.На основании материалов дела Комиссия пришла к выводу, что в действиях (бездействии) АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo;, выразившиеся в установлении предельной цены (тарифа) на тепловую энергию, поставляемую монопотребителю &ndash; ГБУ РС(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo;, выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли, которые превышают сумму необходимых расходов из прибыли, повлекших за собой ущемление прав и законных интересов заявителя ГБУ РС(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo;.АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; при установлении предельной цены на тепловую энергию, поставляемую потребителям, тепловые установки которых соединены с котельной &laquo;Туббольница&raquo; п. Усть-Мая рентабельность определило в размере 19,61%, что выше в 15 раз уровня нормативной рентабельности - 1,3%, которая установлена ГКЦ РС (Я) для остальных потребителей пос. Усть &ndash; Мая, что указывает на превышение необходимого обоснованного уровня расходов из прибыли.Установленное в ходе проверки расчета тарифа АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; завышение отдельных статей тарифа привело к завышению показателя &laquo;Необходимая валовая выручка&raquo; на сумму 1675,40 тыс. рублей, что, в свою очередь, при неизменном отпуске тепловой энергии и себестоимости, привело к необоснованному завышению тарифа на тепловую энергию на величину 3 147,69 руб./Гкал (см. таблицу).В соответствии с изложенным, в ходе проверки правильности расчета тарифа на основании представленных теплоснабжающей организацией данных установлено, что обоснованный уровень тарифа на тепловую энергию на период с 01.07.2019 по 30.06.2020 составляет &ndash; 19 262,31 руб./Гкал, против установленного АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; тарифа &ndash; 22 410 руб./Гкал.Таким образом, АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; на период с 01.07.2019 по 30.06.2020 предельную цену (тариф) на тепловую энергию, поставляемую монопотребителю ГБУ РС (Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo;, установило выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли.В своих возражения на заключение Комиссии АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; фактическими данными за 2019 г. подтвердило, что предельную цену (тариф) на тепловую энергию, поставляемую монопотребителю ГБУ РС(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo; с 01.07.2019, установило выше суммы необходимых для производства и реализации такого товара расходов и прибыли.Квалификация нарушения: нарушение части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.Содержание решения комиссии:1.&nbsp; Признать акционерное общество &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; нарушившим часть 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.2.&nbsp; Предписание о совершении действий, направленных на устранение нарушения антимонопольного законодательства не выдавать в связи с отключением от теплоснабжения здания противотуберкулезного диспансера ГБУ PC(Я) &laquo;Усть-Майская ЦРБ&raquo; (Туберкулезная больница п. Усть-Мая) по причине ликвидации противотуберкулезной больницы с 01.01.2020.3.&nbsp; Материалы настоящего дела передать должностному лицу Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) для решения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренного статьей 14.31 Кодекса РФ об административных правонарушениях.Дела об административном правонарушении по части 2 статьи 14.31 КоАП в отношении юридического и должностного лица возбуждаются.&nbsp;Практика оспаривания в судебном порядке решений антимонопольного органа по делам о нарушении статьи 10 Закона о защите конкуренции и обращения антимонопольных органов в суд с исковыми требованиями:&nbsp;Номер судебного дела: А58-6339/2018 Обжалуемое дело: № 03-53/17А Существо требований заявителя: о признании недействительным решения Якутского УФАС России № 03-53/17А от 25.04.2018 о нарушении антимонопольного законодательства в отношении АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo;.Суть правонарушения:Материалами дела и решением антимонопольного органа установлено и доказано, что в действиях в действиях (бездействии) АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo;, выразившихся в нарушении порядка ограничения и прекращения подачи тепловой энергии потребителю, установленного частью 1 статьи 22 Закона о теплоснабжении, пунктами 92-94 Правил организации теплоснабжения в Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства РФ от 08.08.2012&nbsp;&nbsp; № 808 (далее &ndash; Правила № 808) (в частности, не предупреждении потребителя о возможности введения ограничения подачи тепловой энергии, теплоносителя в случае неуплаты задолженности до истечения 2-го периода платежа, не применении частичного ограничения подачи тепловой энергии, теплоносителя путем сокращения подаваемого объема теплоносителя и (или) снижения его температуры либо прекращения подачи тепловой энергии или теплоносителя потребителю в определенные периоды в течение суток, недели или месяца); в прекращении подачи тепловой энергии, теплоносителя потребителю в нарушение требований пункта 82 Правил&nbsp; № 808 не путем осуществления переключений на тепловых сетях (при наличии такой возможности), а путем видимого разрыва трубопровода подачи тепла; во введении с 24, 26, 28, 29, 30 июня 2017 года, 01 июля 2017 года&nbsp; по октябрь &ndash;декабрь 2017 года в нарушение требований положений пунктов 82, 93-94 Правил № 808 полного прекращения подачи тепловой энергии путем отключения с видимым разрывом на объекты &ndash; канализационные насосные сборники ООО &laquo;Организация коммунального комплекса &laquo;Персей&raquo;, осуществляющей водоотведение, прием сточных вод абонентов в централизованную систему водоотведения и обеспечивающей их транспортировку, очистку и сброс в водный объект, лишив последнего возможности осуществлять услуги по водоотведению перед потребителями &ndash; жильцами домов и социальными учреждениями п. Усть-Нера Оймяконского района РС (Я), что привело к возникновению чрезвычайной ситуации &ndash; разливу канализационных вод на территории поселка, нарушило права добросовестных абонентов и неопределенного круга лиц на получение соответствующих коммунальных услуг; в нарушении порядка ограничения и прекращения подачи тепловой энергии, установленного жилищным законодательством в нарушение пункта 96 Правил № 808; в расторжении договора № 00043 на энергоснабжение от 22.01.2016 в одностороннем порядке в нарушение части 1 статьи 10, части 1 статьи 426 Гражданского кодекса РФ,&nbsp; части&nbsp; 7 статьи 15, 22 Закона о теплоснабжении, пункта&nbsp; 12, 76 Правил № 808; в не возобновлении подачи тепловой энергии ООО &laquo;Организация коммунального комплекса &laquo;Персей&raquo; на канализационные сборники, расположенные в п. Усть-Нера Оймяконского района РС (Я) и обеспечивающие систему водоотведения жилых домов и социальных объектов п. Усть-Нера-Оймяконского района РС (Я) в установленные пунктом 100 Правил № 808 сроки;&nbsp; в неправомерной выдаче технических условий на подключение к сетям теплоснабжения от 19.09.2017 № 3/КНС, от 19.09.2017 № 10/КНС, от 19.09.2017 № 15/КНС, от 19.09.2017 № 8/КНС, от 19.09.2017 № 5/КНС, от 19.09.2017 № 4/КНС, от 19.09.2017 № 11/КНС, от 19.09.2017 № 47/КНС, от 19.09.2017 № 48/КНС, от 19.09.2017 № 46/КНС, от 19.09.2017 № 45/КНС, от 19.09.2017 № 43/КНС, от 19.09.2017 № 42/КНС, от 19.09.2017 № 41/КНС, от 19.09.2017 № 47/КНС, от 19.09.2017 № 40/КНС, от 19.09.2017 № 39/КНС, от 19.09.2017 № 38/КНС, от 19.09.2017 № 37/КНС, от 19.09.2017 № 36/КНС, от 19.09.2017 № 35/КНС, от 19.09.2017 № 34/КНС в нарушение требований пункта 82 Правил № 808, пункта 1 Правил определения и предоставления технических условий подключения объекта капитального строительства к сетям инженерно-технического обеспечения, утвержденные постановлением Правительства РФ от 13.02.2006 № 83, и в установлении в них неправомерного требования об установке приборов учета тепловой энергии и контроля давления и регулирующих кранов для последующей регулировки расхода теплоносителя под угрозой неподачи тепловой энергии потребителю, что не предусмотрено Федеральным законом от 23.11.2009 № 261-ФЗ &laquo;Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации&raquo;, которые повлекли за собой ущемление прав и законных интересов ООО &laquo;Организация коммунального комплекса &laquo;Персей&raquo; в сфере предпринимательской деятельности, прав абонентов на получение соответствующих коммунальных услуг и неопределенного круга лиц, имеется нарушение требований части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций подтвердили законность решения Якутского УФАС России (после отмены Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа 01 августа 2019 года решения Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) от 29.12.2018 по делу № А 58-6339/2018 и постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда от 22.03.2019 и направления дела на новое рассмотрение).Судебные инстанции указали на неправомерный односторонний отказ общества от договора теплоснабжения, нарушение порядка прекращения подачи тепловой энергии потребителю, в том числе путем видимого разрыва трубопровода, а также создание условий для затягивания процедуры заключения нового договора теплоснабжения на иных условиях и несоблюдение сроков по возобновлению подачи тепловой энергии на объекты ООО &laquo;ОКК &laquo;Персей&raquo;.Не согласившись с решением Управления, общество попыталось обжаловать их в суде, однако апелляция и кассация подтвердили законность действий Якутского УФАС России.29 сентября 2020 года Верховный Суд Российской Федерации отказал субъекту естественной монополии в рассмотрении жалобы Судебной коллегией по экономическим спорам.В связи с признанием 04 июня 2020 года Арбитражным суд Восточно-Сибирского округа по делу А58-6339/2018 законным решения Якутского УФАС России № 03-53/17А от 25.04.2018 о нарушении антимонопольного законодательства в отношении АО &laquo;Теплоэнергосервис&raquo; и оставлением без изменения решения Арбитражного суда Республики Саха (Якутия), постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда, 10 июня 2020 года в связи с данным обстоятельством Арбитражным судом города Москвы отменено решение Арбитражного суда города Москвы от 22 апреля 2019 года по делу №А40-293123/18-139-2892 по новым обстоятельствам по отношению к рассматриваемому спору.17 июля 2020 года Арбитражный суд города Москвы подтвердил, что факт совершения заявителем правонарушения установлен решением антимонопольного органа и подтвержден вступившим в законную силу судебным актом.Как следует из решения, судом рассмотрены все доводы заявителя, однако они не могут служить основанием для удовлетворения заявленных требований и расцениваются судом, как направленные на уклонение от административной ответственности. Суд пришел к выводу о законности оспариваемого постановления, а также решения ФАС России от 08.11.2018, принятого в порядке подведомственности.&nbsp;Номер судебного дела: А58-9516/2017Обжалуемое дело: № 03-52/16А, 03-20/17А Существо требований заявителя: о признании недействительными решения от 31.10.2017 по делу № 03-52/16А, 03-20/17А о нарушении антимонопольного законодательства, предписания от 31.10.2017 по делу № 03-52/16А, 03-20/17А о нарушении антимонопольного законодательства, о признании незаконным и отмене постановления от 12.10.2018 о назначении административного наказания по делу № 03-182/18-14.31 об административном правонарушении.Суть правонарушения: решением Комиссии Якутского УФАС России от 31.10.2017 № 03-52/16А, 03-20/17А ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; признано нарушившим требования части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo; путем самостоятельного установления и применения тарифов за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени (пункты 3.4, 3.5, 3.6 Прейскуранта Единых цен и тарифов на прочие аэропортовые услуги в филиалах ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo;), не предусмотренных действующим законодательством Российской Федерации и в отсутствие на то полномочий, в нарушении единых требований к установлению тарифов и сборов и тем самым повлекших ущемление прав заявителей &ndash; ООО ПКАП &laquo;Дельта К&raquo; и АО &laquo;Авиакомпания &laquo;Полярные авиалинии&raquo; в сфере предпринимательской деятельности, а также незаконного установления и применения максимального времени обслуживания воздушных судов, осуществляемого вне периода работы аэропорта при фактическом покрытии установленной Приказом № 241 40 %-ной надбавкой всех расходов, возникающих с оказанием данной услуги во вне регламентное время, повторного включения в стоимость 1 часа работы аэропорта вне регламента одних и тех же расходов, уже включенных в стоимостную основу регулируемых ФАС России тарифов и сборов за обслуживание воздушных судов в аэропортах, повторного начисления в стоимости 1 часа работы аэропорта вне регламента накладных расходов и рентабельности, экономически необоснованного увеличения предприятием расходов по ФОТ персонала, включенного в расчет стоимости 1 часа работы аэропорта вне регламента, взимания тарифа за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени не за фактически предоставляемые потребителям услуги.Не согласившись с решением и предписанием Якутского УФАС России, ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; обжаловало их в судебном порядке.30 сентября 2019 года Четвертый арбитражный апелляционный суд оставил без удовлетворения апелляционную жалобу ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo;, оставив решение Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) по делу № А58-9516/2017 без изменения.Суд апелляционной инстанции отметил правильность выводов антимонопольного органа о том, что условия установления и взимания платы за обслуживание в аэропортах, осуществляемое вне регламента работы аэропорта, однозначно определены законом и изданными в соответствии с ним правовыми актами полномочного органа государственного регулирования деятельности в сфере гражданской авиации, которые не предусматривают тарифа (сбора) за продление регламента работы аэропорта. При этом Правила взимания рассчитанной на основе тарифов и сборов платы за обслуживание воздушных судов в аэропортах и воздушном пространстве Российской Федерации (приложение № 2), утвержденные приказом Минтранса России от 17.07.2012 № 241 &laquo;Об аэронавигационных и аэропортовых сборах, тарифах за обслуживание воздушных судов в аэропортах и воздушном пространстве Российской Федерации&raquo;, предоставляют возможность аэропортам компенсировать свои затраты за обслуживание вне периода их работы путем установления 40 %-ной надбавки к соответствующим тарифам за оказанные в этот период услуги, а соответствующие тарифы и сборы в сфере наземного обслуживания воздушных судов подлежат регистрации и/или опубликованию в установленном порядке; и пришел к выводу, что действия Предприятия по самостоятельному установлению и применению им тарифов за обеспечение работы аэропорта вне регламента свыше максимального времени, не зарегистрированных и/или опубликованных в установленном порядке, нарушают установленный нормативными правовыми актами порядок ценообразования.После в вступления решения первой инстанции в законную силу ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; исполнило предписание Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия), отменив приказ ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; от 17.06.2015 № 328 &laquo;Об утверждении максимального времени обслуживания воздушных судов вне периода работы аэропорта, установленного регламентом работы аэропорта по филиалам-аэропортам ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo;, приказ ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; от 17.06.2015 № 327 о введении в действие с 01.07.2015 года Прейскуранта Единых цен и тарифов на прочие аэропортовые услуги в филиалах ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo;, Прейскуранты Единых цен и тарифов на прочие аэропортовые услуги в филиалах ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo;, утвержденные от&nbsp; 17 июня 2015 года, от&nbsp; 11 мая 2016 года, от 28 декабря 2016 года, и прекратило взимание платы &ndash; тарифов за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени.13 февраля 2020 года Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа оставил без удовлетворения кассационную жалобу ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo;, оставив решение Арбитражного суда РС (Я)&nbsp; от 23 мая 2019 года по делу № А58-9516/2017, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 04 октября 2019 года по тому же делу в части доказанности нарушения предприятием запретов, установленных статьей 10 Законом о защите конкуренции, соответствия оспариваемых решения и предписания антимонопольного органа действующему законодательству и отсутствия нарушения прав и законных интересов предприятия без изменения.Суд признал правильными выводы судов первой и апелляционной инстанций о доказанности антимонопольным органом в действиях ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; по самостоятельному установлению и применению тарифов за обеспечение работы аэропортов вне регламента свыше максимального времени (пункты 3.4, 3.5, 3.6 Прейскуранта), не предусмотренных действующим законодательством в отсутствие на то полномочий, в нарушении единых требований к установлению тарифов и сборов, незаконному установлению и применению максимального времени обслуживания воздушных судов, осуществляемого вне периода работы аэропорта при фактическом покрытии установленной Приказом № 241 40% надбавкой всех расходов, возникающих с оказанием данной услуги во вне регламентное время, включению в часовую плату за продление регламента экономически необоснованных расходов, нарушения части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, поскольку указанные действия свидетельствуют о выходе предприятия за допустимые пределы осуществления гражданских прав, что приводит к ущемлению прав заявителей (потребителей услуг предприятия) ООО ПКП &laquo;Дельта К&raquo; и АО &laquo;Авиакомпания &laquo;Полярные авиалинии&raquo; в сфере предпринимательской деятельности.При этом рассмотрев кассационную жалобу Якутского УФАС России о неправомерном снижении судами назначенного антимонопольным органом штрафа, суд Восточно-Сибирского округа согласился с позицией антимонопольного органа и постановил судебные акты судов первой и апелляционной инстанции по делу № А58-9516/2017 в части удовлетворения заявленных требований в признания незаконным постановления Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) от 12.10.2018 № 03-182/18-14.31 в части изменения и назначения административного наказания в виде административного штрафа в размере 100 000 рублей Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа отменить, дело направить в Арбитражный суд&nbsp; РС (Я) на новое рассмотрение.Суд округа признал неправомерным назначение судами предприятию минимального размера штрафа, установленного частью 2 статьи 14.31 КоАП РФ, без проведения соответствующих расчетов, оставивших без внимания имеющиеся в материалах дела сведения о размере выручки предприятия, а также о размере выручки по всем филиалам в отдельности, в том числе за продление регламента и, не осуществив соответствующие расчеты штрафа.09.12.2020 Четвертый арбитражный апелляционный суд решение Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) от 14 августа 2020 года по 15 делу № А58-9516/2017 в обжалуемой части оставил без изменения, апелляционную жалобу &ndash; без удовлетворения.Установленный антимонопольным органом и подтвержденный судом факт нарушения ФКП &laquo;Аэропорты Севера&raquo; антимонопольного законодательства явился может служить основанием для реализации лицами, права и интересы которых ущемлены в результате данного нарушения антимонопольного законодательства, права обращения в соответствии со статьей 37 Закона о защите конкуренции в суд с исками в целях восстановления имущественной сферы, которая была нарушена.&nbsp;Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде заключения ограничивающего конкуренцию соглашения хозяйствующих субъектов (статья 11).&nbsp;В соответствии с пунктом 18 статьи 4 Закона о защите конкуренции соглашение &ndash; договоренность в письменной форме, содержащаяся в документе или нескольких документах, а также договоренность в устной форме.Таким образом, Закон о защите конкуренции содержит более широкое понятие соглашения, не ограниченное только понятием соглашения в форме гражданско-правового договора.При этом, антиконкурентные соглашения являются правонарушением и поэтому не подлежат оценке с точки зрения соответствия требованиям, которые предъявляются гражданско-правовым законодательством к форме договоров (сделок).Следовательно, не соблюдение формы гражданско-правового договора не может расцениваться как свидетельство отсутствия недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством соглашения.Статья 11 Закона о защите конкуренции содержит запреты на соглашения, ограничивающие конкуренцию и устанавливает признаки недопустимых соглашений.Так, признаются картелем и запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами-конкурентами, то есть между хозяйствующими субъектами, осуществляющими продажу товаров на одном товарном рынке, или между хозяйствующими субъектами, осуществляющими приобретение товаров на одном товарном рынке, если такие соглашения приводят или могут привести к:1) установлению или поддержанию цен (тарифов), скидок, надбавок (доплат) и (или) наценок;2) повышению, снижению или поддержанию цен на торгах;3) разделу товарного рынка по территориальному принципу, объему продажи или покупки товаров, ассортименту реализуемых товаров либо составу продавцов или покупателей (заказчиков);4) сокращению или прекращению производства товаров;5) отказу от заключения договоров с определенными продавцами или покупателями (заказчиками).В соответствии с частью 2 статьи 11 Закона о защите конкуренции запрещаются &quot;вертикальные&quot; соглашения между хозяйствующими субъектами (за исключением &quot;вертикальных&quot; соглашений, которые признаются допустимыми в соответствии со статьей 12 Закона о защите конкуренции), если:1) такие соглашения приводят или могут привести к установлению цены перепродажи товара, за исключением случая, если продавец устанавливает для покупателя максимальную цену перепродажи товара;2) такими соглашениями предусмотрено обязательство покупателя не продавать товар хозяйствующего субъекта, который является конкурентом продавца. Данный запрет не распространяется на соглашения об организации покупателем продажи товаров под товарным знаком либо иным средством индивидуализации продавца или производителя.Запрещаются также соглашения хозяйствующих субъектов, являющихся участниками оптового и (или) розничных рынков электрической энергии (мощности), организациями коммерческой инфраструктуры, организациями технологической инфраструктуры, сетевыми организациями, если такие соглашения приводят к манипулированию ценами на оптовом и (или) розничных рынках электрической энергии (мощности).Согласно части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции запрещаются иные соглашения между хозяйствующими субъектами (за исключением &quot;вертикальных&quot; соглашений, которые признаются допустимыми в соответствии со статьей 12 Закона о защите конкуренции), если установлено, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. К таким соглашениям могут быть отнесены, в частности, соглашения:1) о навязывании контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора (необоснованные требования о передаче финансовых средств, иного имущества, в том числе имущественных прав, а также согласие заключить договор при условии внесения в него положений относительно товаров, в которых контрагент не заинтересован, и другие требования);2) об экономически, технологически и иным образом не обоснованном установлении хозяйствующим субъектом различных цен (тарифов) на один и тот же товар;3) о создании другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка;4) об установлении условий членства (участия) в профессиональных и иных объединениях.Согласно части 5 статьи 11 Закона о защите конкуренции физическим лицам, коммерческим организациям и некоммерческим организациям запрещается осуществлять координацию экономической деятельности хозяйствующих субъектов, если такая координация приводит к любому из последствий, которые указаны в частях 1 - 3 указанной статьи, которые не могут быть признаны допустимыми в соответствии со статьями 12 и 13 Закона о защите конкуренции или которые не предусмотрены федеральными законами.Хозяйствующий субъект вправе представить доказательства того, что заключенные им соглашения, предусмотренные частями 2 - 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции, могут быть признаны допустимыми в соответствии со статьей 12 или частью 1 статьи 13 Закона о защите конкуренции.Требования статьи 11 Закона о защите конкуренции не распространяются на соглашения о предоставлении и (или) об отчуждении права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации продукции, работ или услуг.&nbsp;Примеры нарушений статьи 11 Закона о защите конкуренции, выявленных Якутским УФАС России:Дело №014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательстваКвалификация нарушения: пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.В Управление Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) поступило заявление ООО &laquo;Сахаагроспецоборудование&raquo;, указывающее на признаки заключения антиконкурентного соглашения при участии в торгах на поставку сена в действиях ООО &laquo;Сахапрофмодуль&raquo;, ООО &laquo;Ситис&raquo;, ООО &laquo;Селекционный центр&raquo; и ИП З.Исходя из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 9 Обзора по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г., факт наличия антиконкурентного соглашения не ставится в зависимость от его заключения в виде договора по правилам, установленным гражданским законодательством, включая требования к форме и содержанию сделок, и может быть доказан в том числе с использованием совокупности иных доказательств, в частности фактического поведения хозяйствующих субъектов. О наличии соглашения может свидетельствовать совокупность установленных антимонопольным органом обстоятельств, в том числе единообразное и синхронное поведение участников, и иных обстоятельств в их совокупности и взаимосвязи.Квалификация поведения хозяйствующих субъектов как противоправных действий (противоправного соглашения) по пункту 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции предполагает установление антимонопольным органом намеренного поведения каждого хозяйствующего субъекта определенным образом для достижения заранее оговоренной участниками аукциона цели, причинно-следственной связи между действиями участников аукциона и поддержанием цены на торгах, соответствием результата действий интересам каждого хозяйствующего субъекта и одновременно их заведомой осведомленностью о будущих действиях друг друга. При этом правовое значение придается также взаимной обусловленности действий участников аукциона при отсутствии внешних обстоятельств, спровоцировавших синхронное поведение участников рынка.Факт заключения антиконкурентного соглашения, как следует из утвержденных протоколом Президиума ФАС России от 17.02.2016 разъяснений № 3 &laquo;Доказывание недопустимых соглашений (в том числе картелей) и согласованных действий на товарных рынках, в том числе на торгах&raquo;, может быть установлен как на основании прямых доказательств, так и совокупности косвенных доказательств.Исследовав материалы дела N 014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательства, а также рассмотрев пояснения, доводы и возражения Ответчиков в отношении обстоятельств, изложенных в Заключении, Комиссия УФАС России, учитывая совокупность имеющихся доказательств, в частности:<ul><li>аффилированность лиц (в том числе наличие тесных связей между конкурентами);</li><li>подача заявок, ценовых предложений, заключение контрактов с одинаковых IP-адресов с незначительным разрывом времени;</li><li>подготовка заявок на участие в торгах одним и тем же лицом;</li><li>письменные пояснения ООО &laquo;Ситис&raquo;, ООО &laquo;Селекционный центр&raquo; и ИП З. по делу, подтверждающие заключение между данными лицами антиконкурентного соглашения;</li><li>результаты исследования конкурентной среды на торгах, установили, что ООО &laquo;Ситис&raquo;, ООО &laquo;Селекционный центр&raquo; и ИП Заболоцкой О.Л. заключили и участвовали в ограничивающем конкуренцию соглашении, которое привело к составу нарушения пункта 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции при участии в электронных аукционах;</li></ul>Учитывая изложенное, Комиссия Управления пришла к выводу о необходимости квалификации действий ООО &laquo;Ситис&raquo;, ООО &laquo;Селекционный центр&raquo; и ИП З. по пункту 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.Таким образом, Комиссия территориального антимонопольного органа пришла к мотивированному выводу о том, что ООО &laquo;Ситис&raquo;, ООО &laquo;Селекционный центр&raquo; и ИП З.&nbsp; заключили и участвовали в антиконкурентном соглашении, реализация которого привела (могла привести) к поддержанию цен на торгах на поставку сена, нарушив тем самым требования пункта 2 части 11 статьи 11 Закона о защите конкуренции.&nbsp;Практика оспаривания в судебном порядке решений антимонопольного органа по делам о нарушении статьи 11 Закона о защите конкуренции:Номер судебного дела: А58-1052/2020.Требования заявителя: о признании незаконным и отмене решения Якутского УФАС России по делу №014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательства.Квалификация нарушения: пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.Постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда по делу №А58-1052/2020 от 23 декабря 2020 года установлено следующее.Заявитель (ООО &laquo;Диагност&raquo;) обратился в арбитражный суд с заявлением к Якутскому УФАС России о признании недействительным решения от 26.11.2019 №014/01/11-530/2019 о нарушении антимонопольного законодательства, постановления по делу об административном правонарушении от 04 марта 2020 года №014/04/14.32-257/2020.Решением суда первой инстанции от 09.09.2020 заявителю отказано в удовлетворении требования о признании недействительным решения №014/01/11-530/2019 о нарушении антимонопольного законодательства.Как правильно указал суд первой инстанции, соглашение является согласованным выражением воли двух или более участников. Согласованность выражения воли означает осведомленность каждого из участников о намерении каждого другого участника действовать определенным образом. Согласованность воли невозможна без намерения каждого из участников действовать сообразно с известными ему предполагаемыми действиями других участников.Доводы апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции не определил какой-либо материальной выгоды каждой из сторон соглашения, суд апелляционной инстанции оценивает критически, поскольку указанное не входит в сферу установления и доказывания антимонопольного органа. Нарушением является сам факт соглашения, цель которого получение незаконного преимущества участников сговора над третьими лицами, при этом цель каждого участника такой группы направлена исключительно на достижение общего результата, не зависимо от того, получит ли материальные выгоды каждый из участников соглашения.Как&nbsp; правильно&nbsp; указал&nbsp; суд&nbsp; первой&nbsp; инстанции,&nbsp; квалификация&nbsp; действий хозяйствующих субъектов при подготовке и участии в торгах по части 1 статьи 11 Закона о&nbsp; защите&nbsp; конкуренции&nbsp; должна&nbsp; учитывать&nbsp; наступление&nbsp; или&nbsp; возможность&nbsp; наступления негативных последствий, предусмотренных пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции, а именно: повышение, снижение или поддержание цен на торгах. При наступлении или возможности наступления перечисленных последствий заключения антиконкурентного соглашения доказыванию подлежит причинно-следственная связь между соглашением и наступившими или потенциальными последствиями в виде повышения, снижения или поддержания цен на торгах. При этом сам факт ограничения конкуренции в случае&nbsp; наступления&nbsp; либо возможности&nbsp; наступления&nbsp; негативных&nbsp; последствий&nbsp; предполагается&nbsp; и&nbsp; не&nbsp; требует доказывания антимонопольным органом. Суд&nbsp; апелляционной&nbsp; инстанции&nbsp; критически&nbsp; оценивает&nbsp; доводы&nbsp; апелляционной жалобы о том, что суд не установил причинно-следственной связи между соглашением участников торгов и наступившими (потенциальными) последствиями в виде повышения, снижения или поддержания цен на торгах. Как правильно указал суд первой инстанции, антимонопольный орган при этом не обязан доказывать, по смыслу части&nbsp; 1&nbsp; статьи&nbsp; 11&nbsp; Закона&nbsp; о&nbsp; защите&nbsp; конкуренции&nbsp; факт наступления&nbsp; негативных&nbsp; последствий,&nbsp; поскольку&nbsp; достаточным&nbsp; является&nbsp; лишь&nbsp; доказать возможность наступления негативных последствий в результате действий указанных лиц. Как установил антимонопольный орган и суд первой инстанции, при проведении аукционов&nbsp; с&nbsp; участием&nbsp; указанной&nbsp; группы&nbsp; лиц&nbsp; имело&nbsp; место&nbsp; заключение&nbsp; контракта&nbsp; с минимальным снижением цены (аукционы NoNo ...3000, ...1978, ...6937), что достигалось тем, что участники антиконкурентного соглашения делали минимальный шаг снижения цены контракта либо воздерживались от ценового предложения, либо отзывали заявки. Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что подобное поведение, с учетом прочих обстоятельств поведения сторон соглашения, привело к поддержанию цен на рассматриваемых аукционах, заключению государственных контрактов по максимально возможной цене, что опровергает утверждение общества о том, что в аукционах велась действительная борьба за право заключения государственного контракта. Указанное следует из сопоставления указанных выше аукционов с аукционами, где принимали участие третьи лица, то есть иные добросовестные конкуренты (аукционы NoNo ...9721, ...6993), где ООО &laquo;Диагност&raquo; вступало в ценовую борьбу, и цена контрактов снижалась до 20-25 %, как указывает сам заявитель, при том, что иные участники соглашения&nbsp; придерживались&nbsp; в&nbsp; данных&nbsp; аукционах&nbsp; установленной&nbsp; между&nbsp; ними&nbsp; модели поведения&nbsp; направленной&nbsp; на&nbsp; содействие&nbsp; обществу&nbsp; в&nbsp; победе&nbsp; на&nbsp; аукционе&nbsp; при использовании не конкурентных методов.При&nbsp; этом&nbsp; суд&nbsp; первой&nbsp; инстанции&nbsp; обоснованно&nbsp; согласился&nbsp; с&nbsp; выводами антимонопольного&nbsp; органа&nbsp; о&nbsp; том,&nbsp; что&nbsp; применяемая&nbsp; тактика&nbsp; поведения&nbsp; указанными хозяйствующими&nbsp; субъектами&nbsp; при&nbsp; проведении&nbsp; торгов,&nbsp; представляет&nbsp; собой&nbsp; устойчивую модель&nbsp; поведения,&nbsp; состоящей&nbsp; в&nbsp; проведении&nbsp; электронных&nbsp; аукционов&nbsp; с&nbsp; минимальным снижением&nbsp; начальной&nbsp; максимальной&nbsp; цены&nbsp; контракта&nbsp; либо&nbsp; в&nbsp; воздержании&nbsp; от&nbsp; подачи ценовых&nbsp; предложений&nbsp; (отсутствие&nbsp; конкурентной&nbsp; борьбы)&nbsp; и&nbsp; была&nbsp; реализована&nbsp; в&nbsp; трех аукционах, что свидетельствует о наличии модели группового поведения. Суд&nbsp; апелляционной&nbsp; инстанции,&nbsp; оценивая&nbsp; доводы&nbsp; апелляционной&nbsp; жалобы&nbsp; об особенностях&nbsp; схемы&nbsp; подключения&nbsp; интернет&nbsp; и&nbsp; общей&nbsp; инфраструктуры&nbsp; участников соглашения исходит из следующего. Так из материалов дела усматривается системность взаимоотношений ООО &laquo;Диагностика&raquo;, ООО &laquo;СахаЛабСервис&raquo; и&nbsp;&nbsp; индивидуального&nbsp;&nbsp; предпринимателя К., который, являясь учредителем ООО &laquo;Диагностика&raquo;, одновременно является собственником земельного участка и объекта недвижимого имущества, расположенного по адресу: &hellip;, сдает ООО &laquo;Диагностика&raquo; и ООО &laquo;СахаЛабСервис&raquo; часть объекта в пользование. При этом нахождение ООО &laquo;Диагностика&raquo; и ООО &laquo;СахаЛабСервис&raquo; в данном объекте, имеющем разные литеры учета не имеет значения, поскольку главенствующим значением является то, что конкурирующие хозяйствующие субъекты на указанном фармацевтическом рынке, состоят в правоотношениях, при том, что одномоментно участвуют в конкурирующих правоотношениях &ndash; аукционах.Участие указанных лиц в аукционах, при том, что данные лица представляют себя третьим лицам как самостоятельных участников хозяйственных правоотношений на фармацевтическом товарном рынке, в части поставок реагентов, расходных материалов для медицинских организаций города Якутска Республики Саха (Якутия), свидетельствует о&nbsp; заключении&nbsp; ими&nbsp; соглашения&nbsp; направленного&nbsp; на&nbsp; создание&nbsp; условий&nbsp; направленных&nbsp; на поддержание цен на торгах. При этом суд первой инстанции обоснованно указал, что действительно, установленные обстоятельства могут быть по отдельности объяснены теми или иными причинами, о чем указывается и в апелляционной жалобы, однако, в своей совокупности представленные доказательства позволяют прийти к выводу о наличии антиконкурентного соглашения, поскольку именно данное соглашение и объясняет такое поведение его участников. Суд апелляционной инстанции усматривает, что суд первой инстанции сделал обоснованный вывод, что представив совокупность косвенных доказательств, антимонопольный орган обоснованно доказал наличие соглашения между ООО &laquo;Диагност&raquo;, ИП К. (в составе подконтрольной&nbsp; группы&nbsp; лиц),&nbsp; ООО &laquo;СахаЛабСервис&raquo;, ИП С., запрещенного пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.Доводы апелляционной жалобы о том, что названная группа лиц участвовала в аукционах, где принимали участие и иные лица, что свидетельствовало о свободном волеизъявлении участников аукциона, суд апелляционной инстанции оценивает критически, поскольку участие в аукционе иных лиц, не являющихся участниками соглашения, не свидетельствует о том, что между участниками отсутствовало антиконкурентное соглашение. То обстоятельство, что в отдельных случаях в аукционах цена существенно снижалась, свидетельствует лишь о том, что в связи с вмешательством третьих лиц, участники соглашения помимо их воли не могли достигнуть требуемого результата.С учетом указанного, по мнению суда апелляционной инстанции, суд первой инстанции обоснованно и мотивированно пришел к выводу, что оспариваемое решение антимонопольного органа не нарушает прав и законных интересов общества и в полной мере соответствует нормам действующего законодательства.&nbsp;Практика выявления и пресечения нарушений Закона о защите конкуренции в виде недобросовестной конкуренции, связанной с созданием смешения (статья 14.6).&nbsp;Согласно статье 14.6 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция путем совершения хозяйствующим субъектом действий, способных вызвать смешение с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента либо с товарами или услугами, вводимыми хозяйствующим субъектом-конкурентом в гражданский оборот на территории Российской Федерации, в том числе:1) незаконное использование обозначения, тождественного товарному знаку, фирменному наименованию, коммерческому обозначению, наименованию места происхождения товара хозяйствующего субъекта-конкурента либо сходного с ними до степени смешения, путем его размещения на товарах, этикетках, упаковках или использования иным образом в отношении товаров, которые продаются либо иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, а также путем его использования в информационно-телекоммуникационной сети &quot;Интернет&quot;, включая размещение в доменном имени и при других способах адресации;2) копирование или имитация внешнего вида товара, вводимого в гражданский оборот хозяйствующим субъектом-конкурентом, упаковки такого товара, его этикетки, наименования, цветовой гаммы, фирменного стиля в целом (в совокупности фирменной одежды, оформления торгового зала, витрины) или иных элементов, индивидуализирующих хозяйствующего субъекта-конкурента и (или) его товар.Под смешением в целом следует понимать ситуацию, когда потребитель одного товара отождествляет его с товаром другого производителя, либо допускает, несмотря на имеющиеся отличия, вероятность производства указанных товаров одним лицом.Последствием такого поведения на рынке является возможное перераспределение потребительского спроса от производителя оригинального товара в пользу товара конкурента-нарушителя в результате ошибочного приобретения потребителем товаров нарушителя, поскольку сходство упаковки создает ошибочное впечатление о принадлежности товаров одному производителю.Одновременно статьей 14.2 Закона о защите конкуренции предусмотрен специальный запрет на действия, формирующие ошибочное впечатление о производителе, месте происхождения и иных характеристиках товара: в силу данной нормы не допускается недобросовестная конкуренция путем введения в заблуждение, в том числе в отношении:1) качества и потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже, назначения такого товара, способов и условий его изготовления или применения, результатов, ожидаемых от использования такого товара, его пригодности для определенных целей;2) количества товара, предлагаемого к продаже, наличия такого товара на рынке, возможности его приобретения на определенных условиях, фактического размера спроса на такой товар;3) места производства товара, предлагаемого к продаже, изготовителя такого товара, гарантийных обязательств продавца или изготовителя;4) условий, на которых товар предлагается к продаже, в частности цены такого товара.При разграничении сфер применения статей 14.2 и 14.6 Закона &quot;О защите конкуренции&quot; необходимо учитывать, что целью акта недобросовестной конкуренции в форме смешения является реализация своего товара под видом товара конкурента, в то время как введение в заблуждение направлено на формирование у потребителя ложного впечатления об отдельных характеристиках товара с целью повлиять на его решение приобрести товар.В качестве акта недобросовестной конкуренции в форме смешения в настоящее время рассматривается использование обозначений, которые способны нести функцию индивидуализации: обладают различительной способностью либо приобрели ее в силу использования, то есть на основании восприятия которых потребитель идентифицирует товар как принадлежащий определенному производителю либо продавцу, в связи с чем использование таких обозначений способно вызвать смешение. Например, если форма товара или используемое при оформлении сочетание цветов устойчиво связаны в сознании потребителя с определенным производителем, несанкционированное использование их иными производителями может привести к смешению.В то же время при введении в заблуждение исключительные права на средства индивидуализации юридического лица, товаров, работ и услуг не нарушаются и иные обозначения, имеющие функцию индивидуализации товара конкурента, не используются, но, тем не менее, действия хозяйствующего субъекта способны создать ошибочное представление о свойствах и характеристиках товара либо его потребительских качествах.Таким образом, разграничение составов введения в заблуждение и смешения, в частности, с использованием неохраняемых элементов дизайна, фирменного стиля и т.п. иного производителя (пункт 2 статьи 14.6 Закона &quot;О защите конкуренции&quot;), следует производить с учетом избранной формы взаимодействия предполагаемого нарушителя с потребителем: смешение в большинстве случаев происходит в результате использования приемов оформления самих товаров (графика, цветовая гамма, форма и особенности упаковки и т.п.), а запрет на введение в заблуждение относится прежде всего к информации о товаре, распространяемой различными способами.При этом в ранее действовавшей редакции Закона &quot;О защите конкуренции&quot; была возможна квалификация на основании пункта 2 части 1 статьи 14 указанного Закона как введения в заблуждение относительно характеристик и свойств товара в результате распространения недостоверной информации, так и действий, в результате которых у потребителя возникает ложное представление о производителе товара либо создается впечатление о тесной взаимосвязи производителя с другим лицом в результате копирования элементов дизайна и общего вида упаковки.Однако в настоящее время указанные запреты, по сути &quot;распались&quot; на две нормы - содержащиеся в статье 14.2 и в статье 14.6 Закона &quot;О защите конкуренции&quot;: недобросовестная конкуренция, связанная с использованием различных визуальных способов индивидуализации - зарегистрированных средств индивидуализации и иных обозначений и способов оформления, отнесена к новому для российского антимонопольного законодательства институту смешения, предусмотренного статьей 14.6 Закона &quot;О защите конкуренции&quot;. Квалификация подобных действий по статье 14.2 указанного закона является ошибочной.Неоднозначность квалификации может создаваться применительно к созданию ложного впечатления о месте производства товара, которое может означать как страну, так и более узкое географическое указание, на территории которого осуществлялось производство товара. Нарушение может выражаться как в размещении ложных сведений о месте производства товара, так и в использовании при оформлении товара или места его продажи обозначений, ассоциирующихся у потребителей с каким-либо географическим объектом (например, цветовое сочетание, ассоциирующееся с флагом страны, символы, традиционные орнаменты и т.п.).Однако в таком случае вид товара и/или внешнее оформление упаковки в целом может не иметь аналогов среди оригинальных товаров с указанным местом происхождения (продукция народных промыслов, локальные продукты питания и т.п.), в связи с чем невозможно ошибочное приобретение одного товара вместо другого, кроме того, действия нарушителя направлены на формирование впечатления в отношении отдельной характеристики товара, прямо упомянутой в статье 14.2 Закона &quot;О защите конкуренции&quot;, в связи с чем именно данная норма и подлежит применению.При рассмотрении данных категорий дел следует учитывать, что факт использования, в том числе в витрине, товарного знака, не принадлежащего осуществляющему деятельность в данном месте лицу, само по себе не может свидетельствовать о создании смешения с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента - правообладателя, реализующего тот же товар.В данном случае необходимо применение по аналогии пункта 31 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее ВАС РФ) N 58 от 08.10.2012 &quot;О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона &quot;О рекламе&quot;, в силу которого использование товарного знака товара, правомерно введенного в гражданский оборот, возможно и другими лицами (не являющимися правообладателями) в рекламе своей торговой деятельности по реализации данного товара.Согласно данному положению Пленума ВАС РФ отсутствие разрешения правообладателя на использование товарного знака, индивидуализирующего товар, само по себе не влечет признания недостоверной рекламы услуг, оказываемых в отношении этого товара, в том случае, если потребитель воспринимает такую рекламу как рекламу независимого услугодателя.С учетом данной правовой позиции ВАС РФ размещение товарного знака в рекламе, в месте продажи товара либо на сайте продавца, реализующего соответствующий товар при условии, что он правомерно введен в гражданский оборот, не образует нарушения прав на средство индивидуализации, поскольку направлено на информирование потребителей об ассортименте товаров (услуг) соответствующего продавца либо подрядчика (если, например, речь идет о сервисных центрах определенных марок техники), что может быть наиболее емко и коротко сделано путем указания на индивидуализирующее марку обозначение.В то же время использование товарного знака может содержать признаки нарушения пункта 3 статьи 14.2 Закона &quot;О защите конкуренции&quot;, например, в случае если в результате такого использования при оформлении места продажи товара или в рекламе у конечных потребителей может создаться впечатление, что организация-продавец является официальным дистрибьютором продукции, в то время как это не соответствует действительности.&nbsp;Примеры нарушений статьи 14.6 Закона о защите конкуренции, выявленных Якутским УФАС России:Дело №014/01/11-2662/2019 о нарушении антимонопольного законодательстваКвалификация нарушения: пункт 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.В Управление Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) обращение ООО &laquo;Сплав&raquo;, указывающее на наличие признаков нарушения антимонопольного законодательства в действиях Индивидуального предпринимателя Ф. (далее &ndash; Ответчик), выразившихся в неправомерном использовании обозначения, тождественного товарному знаку, зарегистрированному Гуандун Саймань Инвестмент Ко, Лтд., Рум 310, Цзыбянь Билдинг 2, №48 Чэньцзяцы Авеню, Ливань Роуд, Ливань Дистрик, Гуаньчжоу, Китай (CN), свидетельство на товарный знак (знак обслуживания) №643899, зарегистрировано в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации 01.02.2018, в том числе:&nbsp;незаконное использование Ответчиком указанного обозначения, тождественного товарному знаку № 643899, либо сходного с ними до степени смешения, путем его размещения в оформлении магазина, принадлежащего Ответчику, при реализации товаров, которые продаются либо иным образом вводятся в гражданский оборот.Согласно Акту проверки, проведённой 01.11.2019, 25.11.2019 в отношении Индивидуального предпринимателя Ф. Управлением Роспотребнадзора по Республике Саха (Якутия) установлено, что в магазине &laquo;MINI LiFE&raquo;, находящемся по адресу: Республика Саха (Якутия), г. Якутск, ул. Ярославского, д. 12/1, 3 этаж, Ответчик реализует продукцию (резинки для волос, кисточки для макияжа, пластиковые бутылки, бутылки для воды, пластиковые бутылки для чая, полотенца, спрей-лосьон для тела) под товарным знаком &laquo;MINISO&raquo; без информации на русском языке, также на вышеуказанные товары отсутствует товаросопроводительная документация.Как следует из указанного Акта проверки Ответчик реализовывал товары под товарным знаком &laquo;MINISO&raquo; в помещении магазина &laquo;MINI Life&raquo;.В соответствии со статьей 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883 актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента.В соответствии с частью 1 статьи 1477 Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее &ndash; ГК РФ) товарный знак - это обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, исключительное право на которое удостоверяется свидетельством на товарный знак.Согласно пункту 1 статьи 1229 ГК РФ другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.Согласно пункту 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.Согласие правообладателя на использование результатов интеллектуальной деятельности и средств, которые являются объектом исключительных прав индивидуализации, ответчиком не представлено.Таким образом, оценив в совокупности все имеющиеся в деле доказательства и обстоятельства, установленные в ходе рассмотрения дела, Комиссия Якутского УФАС России приходит к выводу, что является установленным факт использования ИП Ф. при осуществлении розничной продажи бытовых товаров в магазине &laquo;MINI LiFE&raquo;, расположенном по адресу: Республика Саха (Якутия), г. Якутск, ул. Ярославского, д. 12/1, 3 этаж с использованием товарного знака по свидетельству № 643899, правообладателем которого является компания является Гуандун Саймань Инвестмент Ко, Лтд., Рум 310, Цзыбянь Билдинг 2, №48 Чэньцзяцы Авеню, Ливань Роуд, Ливань Дистрик, Гуаньчжоу, Китай (CN).Комиссия Якутского УФАС России приходит к выводу, что признаки недобросовестной конкуренции, содержащиеся в пункте 9 части 4 Закона о защите конкуренции, присутствуют в действиях ИП Ф., а именно:1. Используя для обозначения магазина &laquo;MINI Life&raquo; при розничной торговли бытовыми товарами изображение, сходное до степени смешения с товарным знаком по свидетельству № 643899, ИП Ф. получает преимущества при осуществлении предпринимательской деятельности перед другими магазинами и предпринимателями, которые не используют в названии и торговых залах своих торговых точек бренд известного производителя.2. Противоречие законодательству выражается в нарушении статьи 10.bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20.03.1883, запрещающей всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности, подлежат запрету все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента.3. Используя для обозначения магазина &laquo;MINI Life&raquo; при розничной торговли бытовыми товарами изображение, сходное до степени смешения с товарным знаком по свидетельству № 643899 без заключения лицензионного договора о предоставлении права использования товарного знака (статья 1489 Гражданского кодекса), ИП Ф. может причинить убытки компании Гуандун Саймань Инвестмент Ко, Лтд., Рум 310, Цзыбянь Билдинг 2, №48 Чэньцзяцы Авеню, Ливань Роуд, Ливань Дистрик, Гуаньчжоу, Китай (CN) в размере сумм возмещения по лицензионному договору о предоставлении права использования товарного знака.На основании вышеизложенного, Комиссия Якутского УФАС России пришла к выводу о том, что использование ответчиком сходного до степени смешения с товарным знаком по свидетельству № 643899 без заключения лицензионного договора о предоставлении права использования товарного знака, противоречат требованиям законодательства Российской Федерации, подпадают под понятие &laquo;недобросовестная конкуренция&raquo;, в целом, действия ответчика образуют состав нарушения части 1 статьи 14.6 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo;.&nbsp;Практика выдачи предупреждений о прекращении действий органов власти, которые содержат признаки ограничения конкуренции (статья 15).&nbsp;В соответствии с частью 1 статьи 39.1 Закона о защите конкуренции в целях пресечения действий (бездействия), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо ущемлению интересов неопределенного круга потребителей, антимонопольный орган выдает хозяйствующему субъекту, федеральному органу исполнительной власти, органу государственной власти субъекта Российской Федерации, органу местного самоуправления, иным осуществляющим функции указанных органов органу или организации, организации, участвующей в предоставлении государственных или муниципальных услуг, государственному внебюджетному фонду предупреждение в письменной форме о прекращении действий (бездействия), об отмене или изменении актов, которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства, либо об устранении причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и о принятии мер по устранению последствий такого нарушения.Согласно позиции Президиума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Обзоре по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, от 16 марта 2016 года, предупреждение должно содержать:- выводы о наличии оснований для его выдачи;- нормы антимонопольного законодательства, которые нарушены действиями (бездействием) лица, которому выдается предупреждение;- перечень действий, направленных на прекращение нарушения антимонопольного законодательства, устранение причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, устранение последствий такого нарушения;- разумный срок их выполнения.Предупреждение подлежит обязательному рассмотрению лицом, которому оно выдано, в срок, указанный в предупреждении. Антимонопольный орган должен быть уведомлен о выполнении предупреждения в течение трех дней со дня окончания срока, установленного для его выполнения.При этом предупреждение должно содержать ясно сформулированные и заведомо исполнимые требования, не допускающие неоднозначное толкование.Отсутствие в предупреждении четкого перечня действий, которые следует совершить лицу, которому оно выдано в целях прекращения нарушения антимонопольного законодательства, устранения причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, может служить основанием для его отмены (постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 27.04.2018 по делу N А31-1088/2017).Целями выдачи предупреждения в соответствии со статьей 39.1 являются:- пресечение действий (бездействия), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо ущемлению интересов неопределенного круга потребителей;- устранение причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и принятие мер по устранению последствий такого нарушения.При решении вопроса о необходимости выдачи предупреждения следует иметь в виду, что предупреждение об устранении признаков нарушения антимонопольного законодательства не может быть выдано, если действия (бездействие), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства, на момент принятия решения о выдаче предупреждения прекращены.Вместе с тем, если последствия нарушения продолжают существовать, то антимонопольный орган обязан выдать предупреждение об устранении причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и о принятии мер по устранению последствий такого нарушения.При условии выполнения предупреждения дело о нарушении антимонопольного законодательства не возбуждается и лицо, выполнившее предупреждение, не подлежит административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в связи с его устранением.В случае невыполнения предупреждения в установленный срок при наличии признаков нарушения антимонопольного законодательства антимонопольный орган обязан принять решение о возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства в срок, не превышающий десяти рабочих дней со дня истечения срока, установленного для выполнения предупреждения.&nbsp;В Управление Федеральной антимонопольной службы по Республике Саха (Якутия) поступила жалоба индивидуального предпринимателя, указывающая на признаки нарушения требований статьи 15 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ &laquo;О защите конкуренции&raquo; (далее &ndash; Закон о защите конкуренции).Согласно доводам жалобы, Администрация МО &laquo;город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутия) сообщила, что выделение мест под захоронение закреплено за ИП Е. на основании договора услуг, связанных с инвентаризацией кладбищ и иных мест захоронений. По мнению заявителя, указанные действия Администрации МО &laquo;город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутия) являются нарушением норм антимонопольного законодательства, решение о заключении соглашения о выделении мест под захоронение является незаконным и необоснованным.В соответствии с письмом Администрации МО &laquo;город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутия) (далее &ndash; Администрация) от 13.04.2020 №01-07-01230/20 закрепление выделения мест под захоронение за ИП Е. осуществляется на основании договора малого объема, заключенного в рамках п. 4 ч. 1 ст. 93 Федерального закона от 05.04.2013 №44-ФЗ &laquo;О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд&raquo;.Предметом Договора №154 является оказание услуг, связанных с инвентаризацией кладбищ и иных мест захоронений, а именно:- определение текущего состояния мест захоронений и надмогильных сооружений (надгробий) их ухоженности;- выявление бесхозяйных, неухоженных мест захоронений;- учет мест захоронений в архивной электронной базе данных;- формирование программы для архивного хранения;- введение цикличности использования кладбищ и мест захоронения за счет выявление бесхозяйственных захоронений;- предоставление мест под захоронение;- ведение журнала регистрации захоронений.Решением городского Совета депутатов МО &laquo;город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутия) от 24.12.2015 №22-3 утверждено Положение об организации ритуальных услуг и содержании мест захоронения на территории МО &laquo;город Ленск&raquo; (далее &ndash; Положение №22-3).Пунктом 2.1 Положения №22-3 установлено, что решение о создании мест погребения на территории МО &laquo;Город Ленск&raquo; принимается городской Администрацией в соответствии с действующим законодательством.Согласно пункту 3.1 Положения №22-3 организация похоронного дела на территории муниципального образования &laquo;Город Ленск&raquo; Республики Саха (Якутия) осуществляется городской Администрацией в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации, муниципальными правовыми актами.Городская Администрация (пункт 3.3 Положения №22-3), в том числе:- разрабатывает и контролирует реализацию мероприятий по эксплуатации, реконструкции, ремонту, содержанию, расширению, закрытию или переносу действующих общественных кладбищ;- осуществляет контроль за использованием общественного кладбища и иных объектов похоронного назначения, находящихся в собственности муниципального образования, исключительно по целевому назначению;- разрабатывает нормативные документы, регламентирующие организацию ритуальных услуг и содержание мест захоронения на территории города Ленска.Согласно пункту 23 части 1 статьи 5 Устава Муниципального образования &laquo;Город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутии) (принят решением городского Совета от 20.04.2010г. №20-18) к вопросам местного значения поселения относятся организация ритуальных услуг и содержание мест захоронения.Согласно пункту 23 части 1 статьи 14 Федерального закона от 06.10.2013 N 131-ФЗ &laquo;Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации&raquo; (далее - Закон о принципах о организации местного самоуправления) организация ритуальных услуг и содержание мест захоронения отнесено к вопросам местного значения городского поселения.При этом в соответствии со статьей 2 названного Закона решение вопросов местного значения осуществляется органами местного самоуправления самостоятельно.Согласно частям 1, 2 статьи 25 Федерального закона от 12.01.1996 N 8-ФЗ &laquo;О погребении и похоронном деле&raquo; (далее - Закон о погребении) гарантии осуществления погребения умершего в соответствии с Законом о погребении реализуются путем организации в Российской Федерации похоронного дела как самостоятельного вида деятельности. Организация похоронного дела осуществляется органами местного самоуправления. Погребение умершего и оказание услуг по погребению осуществляются специализированными службами по вопросам похоронного дела, создаваемыми органами местного самоуправления.В соответствии с частями 1, 4 статьи 18 Закона о погребении ведение общественными кладбищами и определение порядка деятельности общественных кладбищ относится к компетенции органов местного самоуправления.Возможность передачи общественных кладбищ в ведение какого-либо хозяйствующего субъекта действующим законодательством не предусмотрена.Пунктом 4 статьи 16 Закона о погребении установлено, что предоставление земельного участка для размещения места погребения осуществляется органами местного самоуправления в соответствии с земельным законодательством, а также в соответствии с проектной документацией, утвержденной в порядке, установленном законодательством Российской Федерации и законодательством субъектов Российской Федерации.Согласно пункту 1 части 3 статьи 4 Федерального закона от 22.10.2004 N 125-ФЗ &laquo;Об архивном деле в Российской Федерации&raquo; (далее - Закон об архивном деле), к полномочиям муниципального образования в области архивного дела относятся хранение, комплектование (формирование), учет и использование архивных документов и архивных фондов. Частью 4 данной статьи предусмотрено, что органы местного самоуправления поселений, муниципальных районов и городских округов осуществляют деятельность в области архивного дела согласно полномочиям по решению вопросов местного значения, установленным Законом N 131-ФЗ.Согласно статье 3 Закона об архивном деле, архивный документ &ndash; материальный носитель с зафиксированной на нем информацией, который имеет реквизиты, позволяющие его идентифицировать, и подлежит хранению в силу значимости указанных носителя и информации для граждан, общества и государства.Из изложенного следует, что деятельность в области архивного дела, в том числе учет мест захоронений и ведение журнала регистрации захоронений, а также деятельность, связанная с определением состояния мест захоронения, определением свободных мест для захоронений, предоставлением земельных участков под захоронение должна осуществляться органами местного самоуправления.Соответственно, услуги, связанные с инвентаризацией кладбищ, в том числе предоставление мест под захоронение и ведение журнала регистрации захоронений, не должны осуществляться хозяйствующим субъектом, поскольку в соответствии с действующим законодательством общественные кладбища, находящиеся в ведении органов местного самоуправления, и не могут быть предоставлены в ведение хозяйствующему субъекту.Вместе с тем, в соответствии с Договором №154 ИП Е. поручено проведение услуг, связанных с инвентаризацией кладбищ, в том числе предоставление мест под захоронение и ведение журнала регистрации захоронений.Фактически, предусмотренные Договором №154 услуги напрямую связаны с ведением кладбищ и иных мест захоронений на территории Муниципального образования &laquo;Город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутии), и оказание таких услуг со стороны хозяйствующего по сути является осуществлением функций органа местного самоуправления.Статьей 15 Закона о защите конкуренции установлен запрет на ограничивающие конкуренцию акты и действия (бездействие) федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, иных осуществляющих функции указанных органов органов или организаций, организаций, участвующих в предоставлении государственных или муниципальных услуг, а также государственных внебюджетных фондов, Центрального банка Российской Федерации.В частности, частью 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции установлен запрет на совмещение функций федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, иных органов власти, органов местного самоуправления и функций хозяйствующих субъектов, за исключением случаев, установленных федеральными законами, указами Президента Российской Федерации, постановлениями Правительства Российской Федерации, а также наделение хозяйствующих субъектов функциями и правами указанных органов, в том числе функциями и правами органов государственного контроля и надзора, если иное не установлено Федеральным законом от 30 октября 2007 года N 238-ФЗ &quot;О Государственной корпорации по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорта&quot;, Федеральным законом от 1 декабря 2007 года N 317-ФЗ &quot;О Государственной корпорации по атомной энергии &quot;Росатом&quot; и Федеральным законом &quot;О Государственной корпорации по космической деятельности &quot;Роскосмос&quot;.Таким образом, в действиях Администрации по фактической передаче ИП Е. функций по ведению кладбищ и иных мест захоронений на территории Муниципального образования &laquo;Город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутии) содержатся признаки нарушения части 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции.Тот факт, что Договор №154 заключен в соответствии с положениями Закона о контрактной системе не свидетельствует об отсутствии нарушений антимонопольного законодательства, поскольку функции органов местного самоуправления не могут быть переданы хозяйствующим субъектам в силу части 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции, в том числе по результатам закупочных процедур, установленных Законом о контрактной системе.В связи с наличием в действиях Администрации муниципального образования &laquo;город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутия) признаков нарушения антимонопольного законодательства, предусмотренных частью 3 статьи 15 Закона о защите конкуренции, Якутским УФАС России было выдано предупреждение о необходимости прекращения указанных действий.Выданное предупреждение было Администрацией муниципального образования &laquo;город Ленск&raquo; Ленского района Республики Саха (Якутия) в установленные сроки, в связи с чем, дело о нарушении антимонопольного законодательства не было возбуждено, и лицо, выполнившее предупреждение, не подлежит административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в связи с его устранением.<div style="font-size: 11px; font-weight: bold; margin-top: 5px; border-top: 1px solid #000"><a href="http://sakha.fas.gov.ru/node/11738">полная версия статьи</a></div>

Основные ссылки

Файлы для скачивания